Поднялся слабый ропот.
— Не волнуйтесь, с ним все будет в порядке, — сказал Уэтерби. — Это еще один урок. Не воображайте себя суперменами, иначе тут же нарветесь на кого-нибудь сильнее и опытнее вас. Делайте все возможное для нейтрализации противника, и быстро, без жалости. Иначе будет, как с ним. — Он с презрением посмотрел на Фостера, который со стоном начал приходить в себя. — Или хуже, — сказал Уэтерби. — Если вы можете себе это представить.
Он слегка пнул Фостера носком ноги.
— Ладно, вставай, Мохаммед Али, и иди к остальным.
Застонав, Фостер медленно перевернулся со спины на живот, встал на колени, а затем сел на корточки. Никто не сдвинулся с места, чтобы помочь ему, до тех пор, пока Уэтерби не кивнул головой.
— Дайте ему руку, — сказал он.
Взглянув через головы новобранцев, он увидел двух мужчин, направлявшихся к нему. Руки его похолодели, и он глубоко вздохнул. Ну вот. Наконец. Сейчас!
— Ладно, ребята, — сказал он. — На сегодня хватит. До завтра.
Он подошел к двери, где его встретил заместитель начальника полиции, отвечавший за физическую подготовку.
— Фред, — сказал он, — это мистер Слоут. Он готовит для журнала материал о подготовке полицейских.
— Рад познакомиться, — сказал Уэтерби, протягивая руку.
«Ничего особенного, — подумал он. — Широкие запястья, но ростом невелик и худой. Дюйма на четыре ниже меня и весит немного. Но какие бы у него там ни были запястья, силен он для своего роста или нет, этого не достаточно, так как тот, кто сильнее и выше ростом, всегда одолеет того, кто слабее и ниже. Или почти всегда», — поправил себя мысленно Уэтерби. Был один невысокий человек, с которым Уэтерби ничего бы не смог сделать. Только подумать: он, полицейский, стоявший на страже порядка, втянут в незаконное дело. Сначала он убеждал себя, что пошел на это, поскольку хотел узнать секреты искусства боя, которыми владел тот маленький человек. Но теперь он понял, что сделал это по иной, более важной причине. Лейтенант Фред Уэтерби делал то, что хотел от него маленький человек, потому что боялся. Все очень просто. А раз так, то у Уэтерби не должно было быть никаких сомнений: придется выполнять то, что прикажут. Например, убить этого хиляка, мистера Слоута, стоявшего перед ним.
— Я с удовольствием все вам покажу, — сказал Уэтерби. — Мы первыми начали уделять много внимания рукопашному бою при подготовке полицейских. Вы разбираетесь в боевых искусствах, мистер Слоут?
— Можете называть меня Римо. Нет, не разбираюсь.
— Ну, я пошел, — сказал заместитель начальника полиции. — Если вам что-нибудь понадобится перед уходом, — сказал он Римо, — зайдите ко мне в кабинет.
— Конечно, шеф, спасибо.
И он проводил начальника полиции взглядом.
— Что у вас с рукой? — спросил Уэтерби.
Римо осторожно поднес руку к левому плечу.
— Вы не поверите, но ее защемило дверью гаража. Сам виноват.
— Неужели? — усмехнулся Уэтерби.
Римо огорчился, так как полагал, что сегодня двигается достаточно свободно, несмотря на то, что левой рукой пошевельнуть не мог, и продолжил беседу:
— Я много слышал о вас.
— Да?
— От одного парня из Тенафлай. Холи Бардвел. Он сказал, что тренировался вместе с вами.
— Бардвел, Бардвел... Я не знал никакого Бардвела, — сказал Уэтерби.
Римо виду не подал, но решил, что лейтенант Фред Уэтерби лжец. Линетт Бардвел назвала имя, звание и его служебный номер. Она не могла ошибиться.
Он промолчал и, слушая лейтенанта, стал осматривать зал для занятий. Его новая жизнь начиналась в таком же зале. В санатории Фолкрофт. Тогда он только что пришел в себя после казни на электрическом стуле, проведенной не на должном уровне, и некто дал ему в руки пистолет и пообещал отпустить его на свободу, если он застрелит престарелого азиата, буквально порхавшего по полу гимнастического зала. И потому что Римо был молод, нагл и самоуверен, он согласился, а в результате кончил тем, что пахал носом грязь на полу.
Уэтерби показывал Римо тренажеры для рукопашного боя, когда тот спросил:
— Вашим подопечным когда-нибудь приходится пользоваться приемами, которым их здесь учат?
— Конечно, — сказал Уэтерби. — Подумайте, как часто приходится вступать в рукопашную, чтобы защитить себя. Насколько полицейскому удобнее использовать нечто более эффективное.
— А вас не смущает, что отсюда выходят люди, владеющие смертоносными приемами?
Уэтерби улыбнулся словам жалостливого слюнтяя-репортера и удивился, чем этот жалкий тип мог насолить мистеру Уинчу? Пройдя мимо тренажеров, он запер дверь зала. Показывая Римо тренировочные маты, он сказал:
— Отработка рукопашного боя занимает сорок часов.
— Сорок часов, — сказал Римо. — Это много.
— Чтобы добиться хорошего результата — не так уж и много, — сказал Уэтерби.
— Между прочим, — сказал Римо, ткнув в мат носком ботинка, — вы не сказали, где тренировались вместе с Бардвелом.
Уэтерби стоял на мате лицом к Римо. Их разделяло пять футов.
— Я же сказал, что не знаю никакого Бардвела. Это, наверное, какой-нибудь любитель.
— А вы профессионал? — спросил Римо.
— Естественно.
Только что Уэтерби стоял и говорил. В следующий миг он в прыжке летел на Римо, подогнув одну ногу под себя. Римо узнал этот прием. Удар правой ноги Уэтерби придется в верхнюю часть его тела. Когда Римо упадет, то Уэтерби приземлится и нанесет смертельный удар рукой в голову.
Так и произошло бы, не будь он Римо.
Уэтерби ударил. Нога лейтенанта поразила правое плечо Римо.
Но техника исполнения, которой был обучен Уэтерби, подвела его. Он мог нанести следующий удар в висок, только если его соперник падал и не мог ответить.
Но Римо не упал, а нанес ответный удар. Отступив на шаг, он увидел, что живот Уэтерби ничем не защищен, открыт, словно церковный поднос для сбора пожертвований, и он ударил полицейского ногой в солнечное сплетение.
Все произошло быстро. Удар Уэтерби. Ответный удар Римо. Нокаут.
Испепеляющая ненависть на лице Уэтерби мгновенно сменилась выражением безграничного удивления. Глаза его округлились. Он упал на спину. И так и остался лежать с открытыми глазами.
— Вот паскудство, — сказал Римо. — И еще раз паскудство.
Еще один камикадзе мертв, а Римо все еще ничего не узнал.
Но прибавилась и еще одна причина для беспокойства. Жжение в правом плече после удара Уэтерби постепенно распространялось по верхней половине тела. Он попытался поднять руку. Она еле-еле бессильно шевельнулась. Хорошо, что хоть немного движется, Римо опасался, что назавтра и этого не получится. Однако пока рука действует, не следует зря терять время. Нельзя так просто оставлять мертвое тело офицера полиции посереди спортзала.
Превозмогая боль в онемевшей правой руке, он медленно втащил тяжеленное тело лейтенанта в подсобку. С каждым движением боль в плече усиливалась, он с трудом сдерживал крик. Еще одно нападение самоубийцы. Но почему?
Укладывая тело лейтенанта Уэтерби на дно ящика с баскетбольными мячами, он, наконец, понял, в чем дело.
Спортивный зал он покинул с чувством отвращения к самому себе. Он ничего не выяснил и тем не менее выяснил все. Он стал жертвой традиционного в Синанджу нападения с целью опозорить и унизить соперника.
Его ожидали еще два удара.
Но он не знал сообщников Бардвела и Уэтерби, не знал, где и когда произойдет третье нападение.
Придется еще раз повидаться с Линетт Бардвел и попытаться узнать еще какое-нибудь имя.
Однако теперь он знал имя того, кто нанесет четвертый удар.
Нуич. Племянник Чиуна, который поклялся убить Римо и его учителя-корейца.
Глава восьмая
В Пхеньяне о выведенном из строя танке было доложено Ким Ир Сену, президенту Корейской Народно-Демократической Республики.
Он не был родом из Синанджу и в старину не верил. Это был вождь, прокладывавший новые пути. Крестьяне и солдаты называли его «товарищ», поскольку он утверждал, что все равны. Он всегда носил военную форму с погонами маршала и тугой черный кожаный ремень.