На ближайшие дни их парочка была обеспечена разнообразным и калорийным питанием. И заслуга в этом принадлежала ему, частному детективу Слотеру. Воодушевлённый удачей, детектив решил совершить ещё один подвиг и обойти свой квартал с тыла. И это стало роковой ошибкой. Сколько-нибудь обжитыми заросли выглядели лишь на расстоянии восьми-десяти шагов от забора. Почти у каждого хозяина здесь была задняя калитка и, около неё какой-нибудь объект для проведения культурного досуга. У кого гамак, чтобы поспать в дали от домашне-семейного шума, у кого — жаровня для барбекю, у кого — просто костровище, у кого — детские качели.
Но стоит отойти вглубь еще шагов на десять, как теряется всякая связь с цивилизацией. Двигаться там, не имея свободных верхних конечностей, совершенно бесперспективно. Разве что задом. И лишь только до первой серьёзной ямы на пути. Конечно, здесь было много тропинок… Но большинство начиналось ниоткуда и вело в никуда. А те, что действительно куда-то вели, уводили всё дальше от жилья. Наверное, с полчаса Ник героически сражался с зарослями, прежде чем увидел забор своего участка. Единственным интересным объектом, найденным им в путешествии, оказалась странная квадратная поляна, плотно заросшая низким, ниже колена, жёстким кустарником. Маленькие треугольные листики, словно усыпанные мукой. Не имея понятия, что это и почему здесь оказалось, Ник всё-таки попытался запомнить дорогу к загадочному месту. Правда, теперь, когда с большим трудом отыскал только что оставленную в кустах сумку, сильно сомневался, что это ему удалось. Уставший, измученный и исцарапанный, но все же довольный собой детектив вернулся к месту постоянной дислокации.
У Стеллы Варчевски не было задней калитки. Но, чтобы пройти к дому кратчайшим путём, она оказалась не нужна. Одна из секций забора оторвалась от соседних и рухнула на землю. Судя по высоте травы, проросшей через сетку, уже давно. Похоже, хозяйку не тревожили такие мелочи. Но Ник, проходя в проём, задумался над способом починки. Почему бы не сделать доброе дело, если время остается? И если будет инструмент, материал,… В общем, надо подумать.
Напарница обнаружилась общающейся через забор с соседкой. Из одежды на Сильвии были лишь купальник, фартук, перчатки и косынка. На ногах — пляжные сандалии. Где только взяла это всё? Неужто, с собой притащила? Тогда интересно, что у неё ещё в баулах?
— Эй, хозяйка, принимай добычу!
Она оглянулась и махнула рукой.
— Ставь пока на крыльцо, сейчас уберём. Ник, знакомься, это Кристанна Пенн. А это — Ники, мой благоверный.
Благоверный подошёл к «супруге», обнял и поцеловал в висок. Потом пожал крепкую ладонь блондинки. В ней было что-то странное. Это даже нельзя назвать сходством, но… словно ещё одна Сильвия сидела где-то в глубине этой женщины и, иногда, едва заметно проглядывала сквозь оболочку… Что за чушь! Он даже помотал головой, прогоняя наваждение.
— Ты чего?
— А на соседней улице есть геологический памятник. — зачем-то сказал Ник — Даже с табличкой. Довольно симпатичный.
— Он такой наблюдательный. — чуть смутившись проговорила Сильвия.
— Значит, вы всё-таки будете писать здесь? — спросила Кристанна. Вот и голос у неё был какой-то… Нет, с паранойей надо завязывать.
— Ни в коем случае! Лишь покой, праздность и безделье. Освободить сознание от оков повседневности и пут городского быта. Впустить первозданность в мир своих ощущений. Забыть обо всём, к чему обязывали тебя общество и цивилизация, и открыть самому себе свою истинную сущность. И вот, когда действительный образ мира предстанет пред раскрепощённым взором, обновлённым и переродившимся вернуться к холстам.
— Да вы ещё и поэт!
— Он ещё и болтун. Мы пойдём, уберём продукты?
— Ступайте. Ещё будет время поболтать.
— Подожди, подожди… Кристанна, скажите здесь можно у кого-нибудь одолжить сварочный аппарат на пару часов?
— Разве что у Миллера из двадцать первого дома. Он вечно возится с железками. Но его вторую неделю не видно.
Их дом имел номер сорок. Значит, двадцать первый — это в другом конце квартала. Сварочник — штука тяжёлая… Ладно, сначала починим машину, а там поглядим.