— Опять ругаетесь? — примирительно вмешался Серго, — Свет, Марфа ничего такого и не думала.
— Вот и хорошо, что не думала, — Светлана дернула головой и вдруг осознала, она только что потеряла лучшую подругу, которую знала с детства. Даже когда Серго выбрал Марфу, они оставались подругами. Хоть и легла между ними трещина, и появился холодок в некогда теплых, почти интимных отношениях[iv]. А сейчас все! Слишком разными они стали. И не вина в этом Марфы. Просто слишком изменилась Светлана за эти полгода на фронте. С легким напряжением они прошли к гардеробу. А когда девушки скинули шинели, Марфа с Серго удивленно выдохнули.
— Светка, так ты и правда воевала? — Марфа уставилась на Светланин орден. — За что наградили?
— Да так, — махнула рукой Светлана. И не потому, что захотела пококетничать. Просто, не время и не место. Да и как рассказать об огороженном несколькими рядами колючей проволоки с вышками охраны куске земли под Симферополем в бывшем совхозе Красный? И сотнях, едва передвигающихся, голодных, завшивленных, простуженных людей? О том, как их брили, мыли, переодевали. И сортировали, на тех, кому надо оказать быструю медицинскую помощь, а кому нет… Потому что бесполезно… Потому что и так умрет. А кого-то еще можно спасти, если не тратить время на этого, умирающего. И глаза человека, который все понимает и все равно хочет жить. Во что бы то ни стало. А еще ямы. Одна, две, три… семь. Огромные ямы, заваленные пересыпанными известью трупами голых людей. Оскалившиеся лица, глядящие в небо пустыми глазницами. И запах. Она добровольно вызвалась помогать санитаркам, пока следственная группа, к которой она была прикомандирована, фильтровала пленных и фиксировала злодеяния охраны лагеря. Она до сих пор просыпается по ночам от собственного крика. Потому что сняться эти страшные оскаленные лица, шевелящие безгубыми ртами, словно пытаясь что-то ей рассказать. О том, что она видела в этом лагере, Света не рассказала даже отцу. Зачем? И так доложили. А вспоминать лишний раз не хочется…
— Вы Космодемьянская⁈ — раздался голос Серго, увидевшего награды Зои. Ну да. А кто еще может быть? Она пока первая и единственная женщина — дважды Герой Советского Союза. Внимание Марфы к Светланиной радости переключилось на смущенную Зою. Да и Маше с Мотей было чем похвастаться. После капитуляции немцев, их корпус наградами не обошли. Так в обсуждении наград девушек и расспросах о службе дождались первого звонка. К счастью сидели порознь. Светлана почему-то стала тяготиться общества Марфы и Серго. И даже после спектакля разошлись не попрощавшись. Видимо и Марфе не очень-то хотелось видеть изменившуюся до неузнаваемости подругу.
Балет произвел впечатление. Красивая музыка, декорации, сама история, романтическая и трогательная. И, конечно же, несравненное исполнение танцорами! Даже искушенная Светлана была восхищена, что уж говорить о девушках. Так и шли они до Васиной квартиры, переговариваясь, обсуждая перипетии сюжета и особенно понравившиеся партии. Один раз их остановил патруль, но проверив документы, извинившись, отпустили, предупредив о скором начале комендантского часа.
А вечером Светлана впервые в жизни напилась. Так было надо. Сегодня она окончательно распрощалась со своим прошлым изнеженной принцессы, потеряла лучшую подругу и забыла первую любовь. А еще помирилась с отцом. Надо же, какой насыщенный день.
— А ты Зойка, не улыбайся! — Света пьяно кивнула головой, — Еще родственницей будешь! Ага! Васька он такой, своего добьется! Ты не думай, — она смотрела мутными, косыми глазами на полупустой бокал с вином и не замечала, как горят огнем щеки Космодемьянской, — они со своей Галкой не живут давно, — она отрицательно помотала головой и икнула, — А Васька тебя любит. Только боится, — Света хихикнула, — Все, я спать! — она поднялась из-за стола, перевернув бокал. Красное пятно растеклось по белоснежной скатерти. — Не убирайте тут, — Светлана махнула рукой, — у Васьки убирают. Потом постояла, помолчала и добавила, — Хотя нет, сама уберу. А то скажете, что Светка — прынцесска!