На мокрой от росы земле лежал невысокий плотный старичок с немного напряженным, грустным выражением лица. Синяя рабочая куртка, свободная красная футболка, непромокаемые брюки из легкой брезентовой ткани, а на ногах галоши. В хворосте лежат небольшие прямоугольные очки в гнутой оправе, а с лысоватой седой головы слетела кепка. Обычный дедушка.
Я пощупал пульс. Пульса не было. Тело еще совсем теплое. Думаю, он умер минут пятнадцать назад. Я далеко не врач, поэтому не мог определить, была ли эта старость, или инфаркт, или инсульт, или радиация. А ведь я мог встретить самого настоящего живого человека! Посмотрев в сторону входа, я увидел двуствольное ружье, опирающееся на стену. А может быть, и хорошо, что не успел… Кто знает, что было на уме у этого доброго с виду старикашки.
***
Я был уже совсем недалеко от Столицы — по прямой мне оставалось пройти километров десять. Я мог выйти на железнодорожные пути, чтобы не плутать по тропам, просекам и проселочным дорогам, но что-то мне подсказывало, что этого делать не стоит.
Погода стояла тихая, солнечная, передвигаться со всей нагрузкой было немного жарко. Но это даже грело меня изнутри, ведь я приближался к заветной цели.
Глава 3. МКАД.
Затишье, какое обычно бывало перед бурей. Раньше мы переставали слышать птиц и дышать становилось достаточно трудно. А сейчас я и сам как зверь, чувствую, что приближается ненастье. Вот он, долгожданный рубеж — МКАД, широкая дорога, окружавшая логово предателя.
Мы все хотели победы, ждали ее. Горели за свою страну. Где-то там далеко кто-то точно также нервно смотрел на все ужасы фронта, слушал новости, ждал, когда это закончится. И ради чего? Бог будет судьей всем причастным, потому что никогда еще не было такой длинной очереди у врат рая и ада. Наши вожди предали нас, развязав эту войну, заставив каждый народ думать, что прав именно он. Сейчас уже нет правых и неправых, уже никого нет, в этом и заключается предательство.
Войны начинаются тогда, когда вы их начинаете, но не останавливаются, когда вы этого захотите. Кажется, это еще очень давно сказал Макиавелли, или как-то так его звали. Мы слишком поздно осознаем то, о чем люди размышляли за тысячи и сотни лет до нас. Вот и я как будто заново открываю для себя заповеди жизни, пытаясь вникнуть в их смысл.
Прижимаясь к стенам, заглядывая в окна, я прошел пару кварталов к центру города. На дороге валялся мусор, стояли машины с разбитыми окнами. Дозиметр все более нервно и все более часто пищал. На всякий случай я выключил звук, закрепив на запястье индикаторную лампочку.
Вдруг резко задул ветер, начал накрапывать мелкий холодный дождь. Не обмануло меня чутье и в этот раз.
***
Я гуляю по подземной парковке высотного стеклянного дома. Ровный бетонный пол, на шершавых белых стенах желтой краской аккуратно написаны номера. Вдали стоит несколько машин.
Подойдя поближе вижу, что они покрыты толстым слоем пыли. Лучше не буду трогать, все равно никуда не уеду без ключей. Замечаю, что через несколько мест стоит что-то, накрытое плотным тканевым чехлом.
Все-таки любопытство берет верх. Сняв чехол, вижу ярко-красный автомобиль с желтой эмблемой коня на капоте. Феррари. Кто о такой не мечтал? Теперь никто не мечтает. Быстро, однако, может поменяться система ценностей не просто у человека, а у человечества. Хотя, наверное, нельзя так сказать, никого ведь не осталось.
Что нужно для счастья? Кажется, вообще ничего не нужно.
Отшельники, живущие в одиночестве, десятилетиями не видящие людей, спокойны в душе и счастливы. Они сами добывают себе еду, сами колют дрова, сами обустраивают жилище. В маленькой группе мы наблюдаем разделение труда: теперь есть несколько мнений, обязанности назначены исходя из того, кто и что лучше делает. Они делятся переживаниями, дают друг другу советы, планируют общее будущее. Если группа людей еще больше, в ней выделяются лидеры, появляются четкое разделение на профессии и товарно-денежные отношения, а с ними зависть, ложь, корысть и даже гонка за ресурсы. В этой ситуации кто-то будет получать больше, кто-то — меньше, в соответствии со своими навыками и способностями или обманом и хитростью. Стоит ли говорить о современном обществе, где миллионы людей живут на одной территории, и каждый из них, в буквальном смысле, борется за место под солнцем.
Удивительно, как люди, того не понимая, пробудили в себе множество отвратительных чувств и качеств. Сами создали мотивы для грехов, сами мешают себе быть счастливыми. Мы все смотрим на то, как кто-то устроился лучше, после чего остаемся на месте, вечно виня себя или кого-то вокруг, или начинаем бежать за мнимым успехом, туда, к лучшей жизни. Остановить такой марафон очень трудно, ведь финиша нет. С другой стороны, имея все с рождения, попробовав все возможное, люди теряют вкус к жизни. Они пребывают в другой гонке — гонке за новыми ощущениями и эмоциями, тоже не похожей на счастье. Любой может стремиться к реализации, вкладу в мир. К сожалению, зачастую в основе также лежит удовлетворение собственных потребностей, хоть окружающим они и кажутся благими.