- Они такие страшные, - пожаловалась застывшему в мрачных мыслях о собственной подлости пилоту. – Все в волосах, особенно много на голове, и лицо заросло. Носы здоровенные, торчат, и дырки в них – палец пролезет, рты огромные, в них частые острые кости торчат сверху и снизу рядами, губы толстенные, а глаза маленькие и закрываются шкурками. Шкура на теле мягкая и тёплая, вены крупные, а крови из каждого столько, что на пятерых наших вдоволь будет. Со-о-лё-ная… - Рамира даже замутило, а к груди из живота подступил комок. «Что делать?» - Медар велел принести медконтейнер для внутренних органов, которые он будет вырезать для трансплантации нашим.
- Давай, жми скорее! – не выдержал её пахнущих кровью излияний Рамир.- Ждут тебя!
Но она не успела. Вдали послышался крик, даже рёв, замелькали бегающие огни, из чащи появились медики и, неуклюже перебирая короткими ножками, не привычными к быстрому движению, поспешили к спасительному звездолёту. Только успели заскочить, как на поляну выскочили дикари с дубинами. Рамир включил прожектора. Увидев огромное блестящее чудище с ослепляющими глазами, волосатики вмиг повернули вспять и скрылись в темноте.
- Взлетаем! – прокричал, задыхаясь, Медар. Послушный пилот выключил прожектора, аккуратно поднял звездолёт в воздух и направил в сторону от взбудораженного поселения. Летели низко, над самыми верхушками высоких растений, пока не очутились около широкой реки, тускло блестящей спокойной водной поверхностью. – Лети вдоль! – приказал отдышавшийся медик-слабак. Скоро увидели ещё одно затемнённое сонное селение. – Садимся! – кровососу, очевидно, не терпелось быть приконченным дубиной.
Рамир сделал небольшой круг, облетев селение, пока не нашёл удобную поляну, густо заросшую травой, и мягко посадил «чудище», разметав растения во все стороны. Кровососущая троица, захватив цилиндр и контейнер, боязливо спустилась в траву, оказавшуюся почти по плечи, и, раздвигая её руками, двинулась в сторону ничего не подозревающих носатиков. Проводив их глазами, Рамир, сидящий в кресле пилота, почувствовал, как сильно и ровно забилось сердце, и голова прояснилась, словно из неё выдуло родными ветрами все сомнения.
- Я знаю, что делать, - произнёс он вслух не очень громко, но очень твёрдо. – Я знаю.
Вернулся на своё место, тщательно закрепился ремнями и поднял звездолёт по широкой и крутой дуге, устремляясь к зазывно мерцающим звёздам. Когда тяжесть притяжения в теле спала, и в иллюминаторы засветила показавшаяся из тени Голубой её энергетическая звезда, нашёл в компьютере программу возврата, высветил на экране навигатора родное созвездие и свою родную тусклую звёздочку в нём, задал программу автопилоту, поднялся и прошёл во второй отсек.
- Летим домой, - обрадовал улыбающихся красавиц. Подошёл к своему ложу, поочерёдно перебрал в ладонях провода с пластинчатыми клеммами, трубочки с игольчатыми наконечниками, шланги с резиновыми набалдашниками-присосками и мысленно попенял старичку за то, что предусмотрительный космонавт всё подписал, для всего сделал инструкции, а вот как подсоединить эти штуковины к телу, не подписал и на занятиях не рассказывал.
- Ты не знаешь? – спросил у своей девицы, но та только улыбалась, молчанием показывая, что это не входит в её компетенцию. Ну, что ж, спасибо старику и на том, что сэкономил Рамиру полжизни. Оставшейся целой ему хватит, чтобы долететь.
- Долетим, а? – спросил у девиц, и те улыбками заверили, что долетят.
Питания ему, рассчитанного с запасом на пятерых, если ещё предельно экономить, должно хватить, а одолеет скука, то есть с кем и поболтать. Пожалуй, четверых он усадит в кресла, а пятая будет на подмену, чтобы не было обиды, и тогда не придётся выходить в этот отвратительный отсек, где пахнет чужой кровью. Решив наиболее важные проблемы, вернулся в своё кресло. Да, он знает, что надо делать. И не только знает, но и сделает. Надо только долететь. И тогда, разогнав звездолёт, он под острым углом к поверхности Планеты врежется в её край вблизи экватора, там, где врезался метеорит, и вернёт ей всё ускоряющееся вращение. Магнитные полюса вернутся на места, магнитное поле, а с ним и атмосфера, появятся вновь, ромашка в расселине у дельты сбросит вызревшие семена, их разнесёт ветер, и там, где семена упадут, вырастут новые ромашки. Рамир радостно рассмеялся, представив, как это будет. Надо только поспешить. Он перевёл двигатели на максимальную мощность, его с ужасающей силой вдавило в кресло, успел ещё увидеть огромное поле оранжево-голубых цветов и потерял сознание.