Заметим также, что если бы мы существовали только в настоящем, то было бы не возможно объяснить, каким образом у нас вообще возникает идея прошлого и будущего. Прошлое и будущее было бы нам дано лишь в модусе настоящего, но не в модусе прошедшего и будущего. Но, не имея опыта, в котором нам непосредственно было бы дано прошлое и будущее, мы не могли бы образовать идею прошлого и будущего. Ведь не возможно же образовать идею прошлого или будущего, используя при этом лишь те элементы внутреннего мира, которые принадлежат исключительно лишь к настоящему. Таким образом, уже сама возможность помыслить прошлое и будущее, указывает на наличие в нашей сфере субъективного некой сверхвременной сущности. На роль такой сверхвременной сущности, на фоне которой возможно восприятие временной динамики чувственных “состояний сознания”, как раз и может претендовать смысл.
С теоретической точки зрения сверхвременность смысла вытекает уже из описанной выше целостности “смыслового поля”, неразложимости его на отдельные, несвязанные смысловые единицы. Поскольку всякий смысл существует лишь в контексте всей целостной системы смыслов, говорить о текущем переживании смысла можно лишь условно. В каждом текущем состоянии сознания представлена в виде смыслового “горизонта”, универсального контекста актуально переживаемого, вся совокупность индивидуальных смыслов, хотя и в каком-то определенном, присущим именно данному моменту времени “смысловом ракурсе”. Смыслы не сменяют друг друга, возникая и уничтожаясь, но лишь меняется их готовность к актуализации – соотносительно с текущим состоянием субъективной чувственности.
Заметим, что идея сверхвременной природы некой “глубинной” составляющей человеческой души широко представлена в различных философских учениях прошлого. Так, у Плотина наиболее фундаментальные составляющие души “пребывают в Вечности” и тождественны мировому Уму и Единому. И. Кант также предполагал наличие как временной, так и вневременной составляющей душевной жизни. Собственно, “субъект” по Канту, как “вещь в себе”, находится за пределами мира феноменов, к которому только и применима “временность”, как априорная форма созерцания. По Бергсону, человеческая память – есть прямой доступ (через время) к прошлому, а не сохранение следов прошлого в настоящем. Широко представлена идея вневременности “Я” также и в русской философии конца 19, начала 20 века. (Л.М. Лопатин, Н.О. Лосский, Л.П. Карсавин, Е. Н. Трубецкой, С.Л. Франк и др.). Причем в качестве нелокального во времени содержания души нередко назывался смысл. Здесь достаточно будет процитировать Е. Н. Трубецкого, выражающего по существу общую позицию названных русских философов.»
Как сделать так, чтобы история произошла?
История сможет произойти, если «здесь и сейчас» будет наблюдатель. Любой фантазийной вымышленной истории нужно пространство, где она сможет себя реализовать в мгновениях своего сгорания, оставив культурный след на личности человека.
Чем больше по размеру пространство зрителя, его личный «кинозал», тем более величественная история сможет произойти, а в идеале, история может принять «размер бесконечности», если у зрителя есть техническая возможность воспринимать столь грандиозный размер.
Чем более цельным является рабочее пространство субъекта, тем более связной, последовательной и качественной будет разворачиваемая история.
Я немного (по-хорошему) завидую читателю, ведь он сейчас узнает эту историю…
Шпиономания
«― Жили без дорог… и дальше проживём. А то только дорогу наладим – дракон притащится…
А то того хуже – инквизиторы нагрянут…»
Фильм «31 июня», серия 1, время 0:09:52.
В мае 2019 г., когда мы с Восток возвращались из другой страны домой в Российскую Федерацию, на границе к нам подошел один из российских пограничников, попросил пройти в отдельную комнату и расспросил меня обо всех моих близких родственниках, затем потребовал дать ему в руки мой телефон, т.к. ему «нужно проверить IMEI телефона, убедиться, что он не ворованный». Стоимость моего крошечного телефона (устаревшей модели, не смартфона) не превышала 700 российских рублей или около 10 долларов США.