Монк подошел ближе и выставил вперед бедро, чтобы перекинуть через него Сэма. Но и на этот раз Сэм предугадал его намерение: он обогнул Монка и даже ухитрился сделать робкую подсечку. Йети был совершенно сбит с толку: уже второй его беспроигрышный план срывается! Причем абсолютно необъяснимо! Конечно, говорил себе Сэм, дзюдо в таких условиях — это не очень-то честно. Но что вообще было честного в их схватке с Монком?
Несколько бесконечных секунд йети силился провести верный захват и бросок, но его хрупкий соперник предупреждал каждое действие и иногда даже ухитрялся дать отпор. Бой превратился во что-то вроде танца, неожиданного бального номера Давида и Голиафа. Монк запаниковал... Ему надоело, что никак не удается закончить бой, и он решил применить один из своих любимых приемов, моротэ, при котором локоть заводится под мышку противнику и, развернувшись к нему спиной, ты выбрасываешь его вперед и швыряешь об землю. Вот только Сэм уже увидел начало этого движения, потому что Монк был так мил, что продемонстрировал всё то же самое за две секунды до захвата и броска... В тот момент, когда он подставил под плечо Сэму локоть и собрался развернуться, Сэмюел изо всех сил рванул в том самом направлении, которое запланировал соперник, и увлек его за собой в падении. Под действием собственного рывка и веса йети нарисовал нечто вроде кривоватой окружности и тяжело рухнул на ковер.
— Вадза-ари! — воскликнул арбитр.
Трибуны изумленно ахнули: семь очков против семи, Сэм сравнял счет! Он быстро поднялся (оставаться на земле — значит проиграть!) и поискал глазами красные цифры секундомера на стене: тридцать восемь секунд... Осталось продержаться тридцать восемь секунд!
Монк тоже поднялся. Йети был недоволен — мягко говоря. Он успел поправить только пояс и тут же, пыхтя, как бешеный бык, бросился в атаку — бросился в атаку два раза! Выставив руки вперед, он попытался схватить Сэма за рукав, но, будто по волшебству, тот постоянно увиливал, и огромные лапы йети цеплялись за пустоту. На трибунах кто-то раз или два хихикнул — один раз послышался смех Алисии, Сэм был готов поклясться, и это окончательно вывело йети из себя.
— Я тебя уничтожу! — проорал он. — Я тебя...
Арбитр перебил его, топнув ногой:
— Хансоку-маке!
Оба противника застыли, будто окаменели. Все трибуны тоже замерли — в зале стало совершенно тихо, и арбитр указал пальцем на Монка. Хансоку-маке означало немедленную дисквалификацию борца за действие, противоречащее духу дзюдо. Дзюдо не допускает угроз в адрес противника... Монк был снят с соревнований! Сэм выиграл финал!
Казалось, будто тропический ливень обрушился на спортивный зал: публика аплодировала так, что трибуны дрожали. Бабушка качала головой, не в силах поверить в случившееся, а дедушка поднимал вверх большие пальцы в знак победы. Финалисты поприветствовали друг друга (Монк сделал это глядя в пол), и Сэма подхватили на руки и победно понесли — так придумал Пит. Под дружные крики «Сэ-мю-ел! Сэ-мю-ел!» Сэм сделал два круга по залу, поддерживаемый целым лесом из плеч и рук. Сам он всё время пытался разглядеть на трибуне Алисию и наконец заметил ее в углу северной трибуны. Ему показалось, что она улыбается.
После десяти минут этого безумия и официального вручения наград Сэм смог наконец сбежать в душ, чтобы прийти в себя. Он бесконечно долго стоял под струей воды, пока наконец ощущение «эха» не исчезло. Спасибо, Камень! Спасибо, путешествия! Без всего этого ему бы самому никогда не одолеть Монка! И никогда бы не получить золотой медали!
После душа Сэм вышел в раздевалку, весь в брызгах воды и с полотенцем, обвязанным вокруг талии. Он немного опасался, что Монк может поджидать его у шкафчика. Но в комнате было пусто, йети сбежал!