Из-за стола поднялся грузный пятидесятилетний мужчина и протянул руку:
– Генерал Гуров.
– Надежда. – Ответив рукопожатием, она перевела взгляд на его жену.
Та ограничилась кивком и словами:
– Очень приятно.
Но по ее лицу было видно, что удовольствия от знакомства она не испытывает. Надежда была молодой и красивой женщиной и гипотетически могла понравиться Гурову. Самой Елене Петровне было за пятьдесят. Худая, коротко стриженная, с продолговатым костистым лицом, она была сосредоточена лишь на муже.
После минутной паузы Кирилл наконец-то пришел в себя и с опозданием выдвинул два пустующих стула.
– Поужинаете?
Как только девушки сели и к ним подошел официант, Ульяна заглянула в тарелку брата.
– Мне то же самое, что у него.
– А я буду зеленый чай, – сдержанно проронила Надежда.
Гуров, не стесняясь, оценил ее взглядом.
– Худеешь?
– Не ем после шести.
– Не надо тебе худеть. У тебя и так все на месте, – сказал Александр Иванович и подмигнул Кириллу:
– Правильно говорю?
– В общем-то да… – тот, кажется, чуть смутился.
– А вот я бы на твоем месте остановилась, – вмешалась Елена Петровна. – Съел и выпил все, что не прибито к столу.
– Ты не на моем месте! – грубо ответил Гуров и шмякнул на тарелку жирный кусок мяса.
Официант принес Ульяне еду и поставил перед Надеждой чашку чая.
– Что-нибудь еще?
– Нет, спасибо. – Ульяна протянула брату пустой бокал. – Налей нам вина. Помянем папу.
Кирилл разлил вино по бокалам, и все, не чокаясь, выпили.
– Пусть будет земля ему пухом, – сказал Гуров. – Могучим был мужиком. Благодаря ему в девяностые нам удалось отстоять бизнес.
– Даже не верится, – тихо обронила Ульяна. – Со дня его смерти прошел уже год.
– А для меня он всегда жив. – Кирилл посмотрел в окно и непроизвольно съежился: – Кажется, начинается дождь.
Издалека послышался гром. По залу пролетел внезапный сквозняк, и с грохотом захлопнулась балконная дверь. Над столом повисла тревожная пауза.
– Как будто весточку подал. – Ульяна склонила голову и вытерла глаза.
– Эх, Серега, Серега… – вздохнул Гуров. – Не уберег ты себя, недосмотрел. Все о других заботился, все о работе.
– Хватит о грустном, – оборвала его Елена Петровна. – Лучше спроси Ульяну, как у нее дела и не нужна ли ей помощь.
Александр Иванович взглянул на Ульяну:
– Так вроде все порешали.
– Да, спасибо, – ответила она. – Если бы не вы, меня бы посадили в тюрьму.
– Брось. Никто тебя не посадит. Немного помутузят, и приступишь к работе. – Гуров махнул рукой и осуждающе взглянул на Ульяну. – Ну вот скажи, зачем ты пошла туда работать? Занималась бы семейным бизнесом и горя не знала.
– А вот сейчас и займется, – сказал Кирилл.
– Серьезно? Решила завязать со следственным комитетом? – удивилась Елена Петровна.
Ульяна утвердительно кивнула и улыбнулась.
– Кирилл предложил мне должность начальника службы безопасности. Пока все не уляжется, буду работать здесь.
– Прекрасная новость. – Елена Петровна с упреком посмотрела на мужа. – Почему не рассказал мне об этом?
– Отстань, – отмахнулся тот.
Ульяна обратилась к Кириллу:
– Когда приступать?
– Не спеши. Пока отдыхай.
К столу тихонько подступила Руднева и что-то прошептала Кириллу на ухо.
Тот осведомился:
– Где она сейчас?
– Ждет внизу. Я не стала заселять ее без вашего разрешения.
– Ее, это кого? – насторожилась Елена Петровна и перевела взгляд на мужа.
Кирилл поспешил ответить:
– Милану.
– Любовницу Тягачева? – Елена Петровна сузила глаза и прошипела: – Да как она смеет?!
Гуров хохотнул:
– Молодец девка! Зубами рвет свое счастье.
– Сейчас же позвоню Марго! Жене генерального директора будет интересно узнать эту новость.
– Только попробуй! Пробкой отсюда вылетишь! Пешком до Москвы пойдешь! – Александр Иванович стукнул кулаком по столу.
– А ты останешься с голой жопой! – воскликнула Елена Петровна. – Я – акционер «Технопласта»! А ты здесь никто.
– Ишь ты, развоевалась! – Гуров возмущенно отпрянул и посмотрел на Кирилла: – Никогда не переписывай на жену свою собственность.
Руднева напомнила о себе:
– Так что мне делать с Миланой? – Потом оглянулась на звук приближающихся шагов и прошептала: – Она уже здесь.
К столу подошла эффектная блондинка лет двадцати пяти. Кирилл встал, и она чмокнула его в щеку.