- Комиссар! Комиссар, вы в порядке?!
Отвечаю и сам удивляюсь, как хрипло и слабо звучит мой голос:
- Вроде, Давид...
Спускаюсь по ступенькам, опираясь на плечо Давида. Сзади Марио так же бережно поддерживает комиссара До. Фредерико уже унесли вниз, вот-вот должна приехать скорая.
Наверху остались лежать два трупа: Панга и одного из его людей. Еще двое в окровавленных белых костюмах вместе с Фредерико ожидают врачебной помощи.
Давид говорит:
- Комиссар, может быть, вы тоже - в больницу?
Мотаю головой:
- Нет! Мне надо срочно на автовокзал!
Давид от удивления останавливается:
- Что вам делать на автовокзале?!
- Там Нита... Может быть, она еще не успела уехать!
Давид смотрит на меня, как на умалишенного:
- Куда уехать? Нита в комиссариате, ждет нас!
- Нита... где? - я боюсь поверить своему счастью.
- В комиссариате, конечно же! Кто, по-вашему, прислал нас сюда?
Трижды или четырежды переспросив врача скорой помощи, действительно ли Фредерико ничего не грозит ("Будет как новенький, синьор комиссар!") и столько же раз хрипло прокричав в рацию: "Нита, у меня все в порядке!", еду с Давидом в комиссариат.
Перед зданием комиссариата стоят Нита и Беппо. Выхожу из машины. Нита подбегает ко мне, обхватывает меня руками и утыкается лицом мне в грудь. Ее плечи вздрагивают от рыданий.
Обнимаю ее, с отчаяньем повторяю:
- Нита, прости меня! Клянусь, я бы не сказал такого никогда!
Нита поднимает голову и, все еще плача, целует меня столько раз, что у меня не остается сомнений: она действительно все поняла, понимала с самого начала...
Немного успокоившись, но еще не отпуская меня, она говорит:
- Ро, я сделаю то, что ты хочешь!
Хочу?.. Чего еще я могу хотеть?
- ...Я обвенчаюсь с тобой. - Нита опять прижимается к моей груди, ее голос звучит глухо. - Не хочу тебя потерять ни на том, ни на этом свете!
Последний день медового месяца
<p>
Комиссар Ро</p>
Говорят, женская рука меняет дом до неузнаваемости. У меня пока изменилась только кухня. На третий день совместной жизни женщина потерлась щекой о мое плечо и сказала: "А вот тут можно выложить мозаикой опунцию... во всю стену".
Я бы мог, конечно, ответить, что опунции за окном - смотри не хочу. Но вместо этого сказал: "Ну... э..." И это немедленно было принято как знак согласия. С тех пор каждый вечер моя женщина... моя любимая женщина Нита, взобравшись на табуретку, что-то выкладывает на стене из мельчайших осколков смальты. Время от времени она спрашивает: "Ну как?" И я отвечаю: "Восхитительно...", потому что Нита в узкой юбке и белой бузе - это лучшее, что можно увидеть при свете закатного солнца.
По утрам Нита уходит, как ей кажется, на работу. На самом деле - волонтером в благотворительный фонд. Не знаю, много ли блага от этого фонда - как послушать, у них каждый день то заседание, то торжественная встреча. Но Нита возвращается счастливой, и за это я люблю благотворительные фонды.
Еще бы научиться ждать... Не возвращения Ниты, к обеду она уже дома, а того момента, когда можно будет снова позвать ее замуж. Плыть вдвоем в одной лодке куда лучше, чем плыть на разных лодках в одном направлении.
<p>
Нита</p>
Прошел месяц со дня нашей цыганской свадьбы, а я все никак не привыкну слышать "девочка моя", засыпать и просыпаться, чувствуя безопасность, тепло... нежность.
Ведь не может быть, чтобы это - надолго? Однажды он увидит, что я неловкая и некрасивая, и все закончится.
Нет, я буду работать и рисовать, и Ро полюбит меня уже за это. Ему так нравится мозаика, которую я выкладываю на кухонной стене! Когда я подбираю нужный цвет, когда осколок стекла ложится, как влитой, на подготовленное место, я снова уверена в себе. И еще когда Ро меня целует...
А он не понимает, что все может закончиться, и опять предлагает с ним обвенчаться. Я спрашиваю: "Зачем?" - и уже готова ответить, что любовь - это не обязанность и не обязательство... А он говорит, не задумываясь: "Чтобы не потеряться на Небесах".
Я сразу представила эти Небеса: толпы народа и моя рука выскальзывает из руки Ро. Бррр... лучше совсем не думать об этом. А подумать о насущном: сегодня вечером Фредерико заглянет к нам на ужин. Я приготовлю скоппуларикки - жаркое из кальмаров и каракатицы. Даже не знаю, что мне больше нравится: жареный кальмар или само название?
Звонила синьора Колаяни из фонда. Говорит, новый владелец белой виллы - той самой, что в полумиле от дома Ро - интересовался нашей работой. Запросил какие-то бумаги, отчеты... Хозяина виллы мало кто видел: он всюду посылает своих людей, мужчин в дорогих белых костюмах. И тратит миллионы лир на благотворительность.