менять. Я стиснул зубы – правая и так болит все время после Хантэрхайма. Что-то с нервами все-
таки не так. Высшую награду я заслужил, а вторичное восстановление, видимо, нет… Подавал
запрос раз десять – все в немую пустоту. Зато похоже теперь у меня есть шанс расстараться для
такой награды. Хотя я еще толком не понимаю, что происходит. Все наши планы пущены под откос
за пару секунд.
Времени нет. Совет сосредоточился на решении серьезных задач. Высшему составу было не до
засекреченных экранированных объектов AVRG на “оккупированных” территориях. Их закрыли,
когда Штрауб подключил щиты, – на этом все и кончилось. Неделю назад никто и подумать не мог,
что нам придется открыть их в срочном порядке – ведь все было продумано, рассчитано… но мы
снова что-то не учли… И как тщательно мы эту операцию не готовили – что-то упустили.
Мы не рассматривали фоновую ментальную активность как действенное средство обнаружения
в таких случаях. Теперь они “видят” нас, когда мы их не “видим”. Что ж… Судьба не бросает нам
вызовы так часто, как мы ей.
Они полностью контролируют “оккупированные” (вернее зачищенные) территории. Рудники и
энергохранилища оцеплены. Здесь на востоке важных объектов нет, но они и сюда заявятся с
проверками… Не знаю, можно ли назвать везением то, что нас еще не заметили?.. У удачи есть как
лицо, так и тыл: только никогда нельзя быть уверенным, что точно знаешь, какой стороной она к
тебе повернулась.
Они совершенствуются – за всем следят, все видят, обо всем знают. Все катится в пропасть, и
скорость увеличивается. Теперь получается, что экранированные объекты изолированы
односторонне…
10
Ментальный фон – следствие мозговой активности, мыслительных процессов. Никуда его не
денешь. В нем отзывается каждый разряд каждого нейрона головного мозга. По фоновым
сигналам, по их частоте, мы можем обнаружить и опознать мыслящий объект. При тщательном
анализе можно узнать практически все – провести точную личную идентификацию и “прочесть”
мысли… Мысли – закодированные сигналы. Но если настроиться на ментальный фон, не трудно
определить принцип кодировок. От этого мы защитились… Если мысли заблокированы – если
коды сигналов сбиты, то декодировать их невозможно. Связь блокируется по тому же принципу –
ключ для восстановления сбитых кодов сигнала кодируется на фон того, кому предназначена
информация, и никто больше ключ получить не может. Направленные передачи – совершенная
система связи, только на дальние расстояния без передатчиков не годится. Связь “закрыта”, а вот
мы – подставлены. Экраны были неплохой защитой, но теперь… мы фон определить не можем… а
они могут.
Остановился, опершись о стену, скинул излучатель с затекшего плеча… Холодные глаза
машины смотрят в упор – отражают свет, собранный из этой белой слепоты…
– D40, мне нужен мой “спутник”.
– Не имею средств его восстановить.
Черт… Офицер без “спутника”, как без рук… “Защитникам” доверяют только герои да
идиоты…
– Уверен, что с ним ничего нельзя сделать?
– На тщательный осмотр времени не было. Ты был травмирован. Мне нужно было заняться
тобой – твоими травмами – провести операцию и реанимацию. Я не мог применить к облученному
регенератор тканей. Из-за лучевой болезни провел хирургическую операцию – вынул осколок из
сердца.
– Сколько я был мертв?
– Пятнадцать минут.
– Осколочное в сердце… Я понял… Но не понял, как был мертв пятнадцать минут! Это время
регистрации необратимой смерти офицера S9! Я, считай, был мертв!
– Они искали, я не мог рисковать и реанимировать тебя раньше предельного срока после
остановки сердца и дыхания.
– Вот именно – предельного! Я тебе не офицер S12, могущий преодолеть смерть через тридцать
минут после остановки сердца!
– Ты – S9. Ты – выжил. Факторы и время регистрации условной смерти были учтены.
– Обратимая смерть… снова…
Коснулся шеи…
– Ошейник… Он дал сбой… Проверь его.
– Серьезных повреждений нет. Настройки сбились.
Это ерунда… Подключился к памяти – сейчас посмотрим, как я на этот раз “погиб”… Отчет не
подгружается… Информация недоступна – зона памяти чиста.
Вот как… Ошейник – моя память, пусть и в форме отчета. Электронный мозг стер все начисто –
теперь осталось только то, что сохранил мой… А сохранил он лишь каркас событий и от силы
несколько достроенных конструкций… Информационные войны ничуть не уступают нашим –
кого-то убивают, ставят на его место кого-то другого… Но знать, что потерял то, что не помнишь,
не так уж и ужасно – если все равно не помнишь, что потерял. Да и ничто не пропадает бесследно –
ничто не пропадает из архивов службы внутренней безопасности. Отчеты – черт с ними…
– Нет других данных – тех, что нужны мне сейчас!.. Нет схем патрулей… Ничего…
– S9, при сбоях память блокируется.
Верно… Только блок не снимается, обычный доступ данные не открывает… Скорей всего, они
действительно в целости и сохранности – просто теперь придется приложить старания и тяжкий
труд, чтобы их достать… Нужен иной код – иначе как расширенным доступом блок не сбить…
Придется найти в памяти и другие коды для добычи блокированных данных…
От возни с кодами меня оторвал какой-то шорох. Надо же – гул в ушах прекратился. А я и не
заметил… Прислушался – вот опять, тихий скрежет. Еще. Здесь что-то есть…
11
– D40, что это? Я что-то слышу… Шорохи. Что-то шуршит.
“Защитник” подошел ко мне… Поле окружает его еле заметным ореолом свеченья, но я уже
довольно четко различаю его лицо-маску. Даже вижу каркасную основу его рук – панели
раздвинуты. Задний план все еще смазан, но зрение возвращается – белый свет меркнет…
– Шумят крысы, S9. Побочные изделия Эры Порядка.
– Ты уверен, что побочные?..
– Да. Все крысы – побочные изделия.
– Точно… Как-то в голову не приходило никогда… вообще крысы в голову не приходили.
– Их много – они хорошо адаптированы.
– Это продукты AVRG?
– Не знаю, S9. На них метки не стоят. Могу проверить фоновый сигнал.
– Ты еще генетический анализ возьми… К черту это. Они опасны?
– Не больше, чем могут быть опасны крысы.
Крысы не редкость. Люди восстановили их как подопытных. Не слышал, чтобы крыс
специально заселяли – их использовали только для экспериментов. Видимо, когда-то произошла
утечка. И крысы выжили, хоть и с усилиями… Они повсюду: на глаза не попадаются, но всегда где-
то рядом… Что они едят в этих руинах?.. Кстати о еде…
– D40, открой паек.
– Ты облучен.
– Как будто я не знаю… Давай суточный паек. Я не могу только раствором питаться – не
растение.
– Нет.
– Исполнишь в приказном порядке!
“Защитник” распечатал брикет пайка и вложил мне в руки. Я, как оголодавший скингер, через
боль разорвал его зубами и убедился, что D40 был прав насчет пищи растений. Все пошло
насмарку.
Полное ощущение, что я проглотил крысу (еще живую), и сейчас она раздирает мой
опустевший желудок когтями-бритвами, заточенными специально для такого случая. Тошнота не
проходит. Голова раскалывается. Кажется, я вырубаюсь.
Запись№3 27. 08. 206 год Новой Техно-Эры 12:02
Я вижу… Вижу большое окно – из него мягко струится золотой свет, значит день уже в разгаре.
Стекла в окне нет. Осколки рассыпались самоцветами на подоконнике, на полу – на них играют
солнечные отблески. Прохладно, но ветра нет.
Осматриваюсь… Просторное светлое помещение… Все белоснежное, хоть и припыленное – и
панели на стенах, и потолки… Я лежу на широкой платформе, которая явно в таком состоянии, что