Верн фыркнул искрами.
– Ну, не говори гоп, малец. И вообще, какого черта ты делал в тех зарослях? Такой парнишка, на болотах, посреди ночи?
Пшик прикинул, что в правде нет ничего дурного, и продолжил отвечать на вопросы дракона.
– Коп… констебль Хук… у него виды на меня и мою матушку. Разные виды, соответственно, как понимаете. Я пытался нарыть немного компромата, ну, может, чтобы он отвалил.
– Отвалил? – переспросил Верн и едко хохотнул. – Ты серьезно недооценил этого кадра. Такие не отваливают. Они набирают обороты. Коп с гранатометом? Пушка-то явно не табельная.
– Он плохой человек, – произнес Пшик. – Хуже, чем я думал, наверное.
Верн уставился на огонек сигареты, переваривая сведения.
– Уиллард Карнахан. Я его знаю. Гоняет по Перл контрабанду?
– Так точно. Лучший штурман на реке. Должен был стать моим боссом.
– И у этого Хука терки с Каранаханом?
– В некотором роде, – ответил Пшик. – Не уверен, какие. Теперь все кончено, Уиллард пошел на корм рыбам.
– И ты сунул свой надоедливый нос меж двух огней?
– Облажался, видать.
Верн крепко задумался. Новости, несомненно, плохие, но не катастрофические. Может, ему даже не придется срываться с места, а достаточно приглядывать за развитием событий. Вряд ли кто-то начнет войны за передел болот. Такие дела обычно решали в застройках. И, может, раз Уиллард ушел под воду вместе с лодкой копа, вся эта история уже на дне.
Но малец его видел, знает, кто он такой, и это досадно.
Верн попытался придумать иной выход, но его, как он полагал, просто не существовало.
«Никогда не верь человеку».
Верн вздохнул.
– Прости за то, что будет дальше, малец, но я последний из своего вида, и ты наверняка понимаешь, почему я должен так поступить, верно?
Что будет дальше, Пшик знал наверняка.
– Не нужно беспокоиться насчет меня, мистер. Я не стукач. Черт, да я держу язык за зубами с тех пор, как родился.
Дракон перекатил сигарету в чешуйчатых пальцах.
– А мне сдается, малец, все наоборот.
– Мое имя – Эверетт Моро. Все зовут меня Пшиком из-за косяка с динамитом пару лет назад. – Пшик поднял увечную руку как доказательство и пошевелил обрубком мизинца.
Верн выбросил сигарету в щель между досок.
– Неплохо, Пшик. Очень даже. Столько информации вложил в пару предложений? Делаешь себя в моих глазах личностью. Как будто прочитал текст по психологии. Но моя игра – это самосохранение, малец, и я играю в нее уже очень давно. Очень. И знаешь, какое здесь правило номер один?
Пшик не знал, не хотел знать, но должен был спросить.
– Какое здесь правило номер один, Верн?
Дракон вскочил и выпрямился во весь рост. Футболка с «Флэшдэнсом» туго натянулась на внушительной груди; за клыками заплясали синие огоньки.
– Правило номер один, малец: человек сюда приходит – и больше отсюда не выходит. Как на «Тандердоме», только никого не выпускают.
Верн выпустил коготь на указательном пальце, а потом обдал пламенем из носа, пока тот не засветился белым.
– Обещаю, малец, будет по-быстрому.
«Пламя из носа, – подумал Пшик, впадая в шок. – Круть».
И после: «Черт, а я ведь ни разу не целовался с девчонкой».
А потом из пола полезли аллигаторы.
Пшику казалось, что на данном этапе его уже ничто не способно удивить, однако прорыв клыкастых пастей и жилистых тел в комнату резво поменял его мнение. Оцепенение спало, и вместо него вернулся страх, который Пшик подавлял. Страх, который рванул от коленей и обосновался в животе, стягивая нутро, словно мокрая веревка.
Видеть, как болото вот так приходит в гости, было невероятно. Как будто мир встал с ног на голову. Что-то в таком наплыве рептилий казалось даже более неправильным, чем встреча с драконом по имени Верн.
Эти аллигаторы были сплоченными – вот что. У них были, что называется, коллективные намерения.
– Херасе, – произнес Пшик. – Ох господи иже еси.
– Спокуха, мелкий, – отозвался дракон, который еще мгновение назад был на грани его убиения. – Болотные разборки, всего-то.
Аллигаторы собрались в одном углу, щелкая пастями, извиваясь, издавая странное трескучее рычание. Они били по обшивке лачуги хвостами, топали коренастыми лапами, разбивая доски пола. В глазах горела жажда убивать.
Верн не то чтобы чересчур обеспокоился.
– Да ладно вам, ребятки, – сказал он. – Это мой дом. Вы ломаете холостяцкую берлогу. Личное пространство, все дела?
Один аллигатор, огромный самец – пятнадцать, может, футов в длину и три в плечах, – вышел из стаи вперед, мотая башкой из стороны в сторону.
– Серьезно, Кнопка? – поинтересовался Верн. – Вот нужно тебе прямо сейчас?