— Ты правда пойдешь на войну? — выспрашивала девушка своего парня, сидя рядом с ним на высоком холме, с которого открывался вид на город. — Ты будешь носить форму и меч, как в легендах, что рассказывают трубадуры?
— А то! — важно кивал он. — А ты будешь ждать, когда я вернусь с орденами?
Она скорчила кислую гримасу:
— А долго тебя не будет? Долго-долго? Год?
— Ну нет! Да мы выпорем этих симбалийцев и к концу недели дома будем с такими сокровищами, что тебе и не снились!
Прошла неделя с тех пор, как Йондалран созвал старейшин окрестных городов. Было принято, что город, созвавший совет, принимал у себя тех, кто откликнулся и приехал. И вот холодным весенним вечером Тамберли приветствовал двадцать старейшин Фандоры.
Напряжение последней недели улетучилось само собой перед торжественностью случая. Пир, достойный королей, был организован на городской площади, и буквально все население участвовало в подготовке. Знамена свисали с высоких строений. Дети с восторгом смотрели, как гонцы развешивали фонарики над улицами. Сапожники заработали кучу денег на горожанах, готовых заплатить вдвое за то, чтобы их обувь выглядела прилично случаю. Танцоры — нарядные юноши и девушки с раскрашенными лицами — развлекали гостей пантомимами и танцами.
Приехавшие издалека старейшины усилия хозяев оценили. Лэгоу из Джелриха с удовольствием поглощал палтуса, которого ему давно уж не приходилось есть. Рыба, как ему сказали, была подарком от Кейп Бейджа к собранию старейшин. Лэгоу этот жест старейшины Тэмарка из Кейп Бейджа оценил высоко. Заметив рыбаков, сидящих под алым знаменем, он поспешил выразить Тэмарку свое почтение и благодарность за щедрый дар и поразился произошедшей со старейшиной из Кейп Бейджа перемене. Рыбак говорил коротко и угрюмо, отпуская циничные замечания насчет излишнего веселья собрания. Сначала Лэгоу был готов списать настроение рыбака на выпитое вино, но стоило ему упомянуть Йондалрана, как Тэмарк посерьезнел.
— По мне, так не стоит проводить знак равенства между смертью и справедливостью. Скажи мне, Лэгоу, есть ли хоть какая-нибудь причина бросать нашу молодежь в битву с волшебниками? Если Йондалран считает симов виновными в наших бедах, почему он не пошлет к ним глашатая, как мы поступаем в случае спора с южанами?
Лэгоу кивнул:
— Я понимаю, Тэмарк, да только Симбалия — не южане. Ни один фандорец там никогда не был, и нашим людям нужны действительно веские причины, чтобы туда отправиться. Многим кажется очевидным, что симы виновны. Йондалран думает, что, послав глашатая, мы потеряем преимущество неожиданности.
— Неожиданности? Когда мы даже правды о них не знаем? — Тэмарк поднял кубок с элем и провел пальцем вдоль ободка, там, где выступала белая пена. — Неожиданность сама по себе ничего нам не даст. Крошечная рыбка может напугать акулу, появившись неожиданно, да вот акула ее все равно съест. Неожиданность без знаний — это вот… — рыбак взял пальцами облачко пены с поверхности эля и подул, — ничто.
Самый молодой старейшина, Тенньел из Боргена, приговаривал вторую индюшачью ножку, когда почувствовал, как тяжелая ладонь легла на его плечо. Он поднял голову и, к своему удивлению, увидел Йондалрана. Молодой человек быстро вытер жирную ладонь и протянул руку фермеру.
— Рад познакомиться с вами, сэр! — сказал он. — Ведь вы тот самый человек, который отбил атаку симбалийского корабля, пытаясь спасти сына?
Старик уставился на него, а потом сердито фыркнул.
— Вот, значит, как рождаются легенды, — ворчливо произнес он. Посмотрев на смущенного молодого человека долгим оценивающим взглядом, он добавил: — Ты слишком молод, чтобы носить пояс старейшины.
— Мне двадцать восемь, — попытался защититься Тенньел.
Йондалран покачал головой с копной седых волос.
— Поразительно. Я бы как-нибудь к вам в гости съездил. У вас в кузницах, наверное, управляются младенцы, а фермеры пашут в пеленках.
До того как Тенньел успел возразить, он продолжил:
— А что до твоего вопроса, так я тебе расскажу, как все было на самом деле.
Затем он рассказал свою историю, кратко и сухо, и все же к концу рассказа молодой человек услышал дрожь в голосе старика. Ему было жаль старого фермера, но еще больше он возмутился тем, что злонамеренный Эмсель все еще спокойно жил в своем доме на дереве.
— Почему же горожане не пошли туда с факелами и кольями и не привели его к суду? — спросил он. — Я думаю, нам нужно пойти прямо сейчас…