Рука Виллена снова протянулась к мешочку на поясе, в этот раз он открыл его и достал несколько осколков ярких ракушек. Он держал их нежно на ладони, рассматривая до тех пор, пока слезы не навернулись на глаза. Эти осколки были зажаты в пальцах маленькой Кии, когда его сын нашел ее разбитое тело на берегу. Ее искали больше двух недель, обшарили все окрестности, но ничего не нашли. Только случайно сын Виллена, исследуя дальнюю часть берега, наткнулся на то, что осталось от девочки. Она, скорее всего, собирала ракушки на песчаном пляже, когда фандорские варвары напали на нее. Рядом с ее телом была целая россыпь ракушек.
Конечно, это были фандорцы. Кто еще мог напасть на нее? В бесплодных землях около холодного моря не водилось никаких хищников. Ни у южан, ни у бундурцев не было никаких причин атаковать мирных жителей, ведь Симбалия жила в мире с соседями. А фандорскую лодку видели прошлой ночью далеко в открытом море.
Виллен снова посмотрел на осколки ракушек в своей ладони. Фандорцы были, без сомнения, варварами, это всегда было известно. Но теперь стало очевидно, что они были еще и убийцами. Киа была не его дочерью, но он знал ее и любил. Точно так же мог бы погибнуть его сын.
Нельзя было допустить, чтобы фандорцы остались безнаказанными. Он попросит помощи у Надлесья. Несмотря на вечные раздоры с Северным Пределом, они помогут.
Оказавшись перед низкой каменной стеной на границе Надлесья, охотник перемахнул через нее одним прыжком и поспешил по тропинке вперед. Звуки веселья были уже близко.
Процессия начала свое шествие с широких ступеней огромного дерева-дворца по просторной аллее, известной как Королевский Путь. Горожане, выстроившиеся вдоль улиц, с радостью приветствовали королевскую семью и присоединялись к процессии, так что вскоре почти весь город участвовал в параде.
Впереди шли Ясветр и Эфрайон, рядом с ними — Вора и Керия. Девушка оглянулась через плечо на растянувшуюся процессию и рассмеялась.
— Боюсь, будет трудно поддерживать порядок!
— Только послушай их, Ясветр, — сказал старый король, повысив голос так, чтобы перекричать музыку и песни, — и еще говорят, что народ тебя не любит!
— Конечно, король Эфрайон, — сказал Ясветр, а затем повернулся к генералу и добавил: — В первый солнечный день после недели дождя я бы присоединился к параду, даже если б во главе его шел дракон!
Вслед за ними, не соблюдая особого порядка, шли остальные члены королевской семьи, леди Эссель и ее муж — почетный генерал Гиброн — впереди других. Эссель, младшая сестра Эфрайона и мать принцессы Эвирайи, одетая в роскошное платье из блестящей парчи с золотым кружевом, была по-прежнему красива, несмотря на возраст. Она прошептала мужу:
— Посмотри только, как Ясветр и Керия болтают и пересмеиваются. Я уверена, они не только государственные дела обсуждают. Разве не мило?
— Позорище — вот подходящее слово! — фыркнул высокий генерал, несмотря на седину в волосах, державшийся прямо и считавший, что он здоровее и крепче молодых солдат, годившихся ему в сыновья.
— Налицо все признаки упадка государственного власти, — продолжал он. — Король и его советник — оба простолюдины, да и к тому же почти что любовники. Мой преемник — толстый выскочка, пародия на военного, имеющий очень далекое родство с Семьей, а предыдущий монарх, тот и вовсе впал в старческое слабоумие. Театр да и только, на юг ездить не надо.
— Не смей так говорить о моем брате, — подчеркнуто холодно заявила леди Эссель. Гиброн покосился на нее, собираясь что-то еще сказать, но потом решил, что, пожалуй, не стоит.
Прямо за ними шел главный герой торжества — принц Кайерт, чувствующий себя неловко в наскоро вычищенной парадной форме, еще хранившей следы утреннего происшествия с кораблем — серебряная тесемка на правом плече была заляпана смолой, а один из карманов оторван. Однако величественный вид принца исключал всякое обсуждение его внешнего вида. Даже друзья смолчали.
Рядом с Кайертом шла высокая молодая женщина, чья замысловатая прическа из зачесанных наверх волос делала ее даже выше принца. Ее волосы цвета закатного солнца были увиты нитками жемчуга и украшены шпильками из сверкающих драгоценных камней. У нее была белая, почти прозрачная кожа, а глаза отливали лесной зеленью. Губы, искривленные в чуть недовольной гримаске, придавали ей вид вздорного подростка, очаровавший многих симбалийских мужчин, а ногти, едва ли не длиннее пальцев, были раскрашены разными цветами. Она смотрела прямо перед собой, изредка улыбаясь и кивая людям, выкрикивавшим ее имя или имя ее супруга. Это была Эвирайя, принцесса Симбалии и жена Кайерта.