Он вздохнул и принялся смотреть вдаль. Было так легко представить себе, как он падает и покрытые листвой верхушки деревьев пронзают его тело тысячью острых игл.
Чернота и холод мчались навстречу Эмселю. Падение казалось бесконечным, затем его вдруг захватил ледяной водоворот. Его тело онемело и грудь сжалась, как кулак. Он упал в подземную реку! К счастью, ногами вперед. Эмсель забил ногами и медленно, как во сне, всплыл на поверхность.
У него шумело в ушах, пока он жадно глотал воздух и отплевывался. Течение было достаточно сильным. Эмсель ударился спиной о камень, и, хотя река пыталась утащить его дальше, он вцепился в камень и не отпускал. Он не чувствовал пальцев, но держался руками за скользкую поверхность валуна. Река дергала его, но он упрямо держался.
Он заставил себя дышать ровно, чтобы успокоить часто бьющееся сердце. Он не знал, куда провалился, но думал, что не очень глубоко. Он совсем ничего не видел и, несмотря на то, что дергал ногами во все стороны, не мог найти ни правого, ни левого берега, ни отмели. Он не осмеливался ослабить хватку, страшась, что река унесет его еще глубже в подземелья.
Фандорец грустно подумал о тепле и уютном одиночестве своего лесного домика в Фандоре, и тотчас же его снова ударила холодная волна и снова подхватило течение. Он пытался держать голову над водой, но течение бросало и било его, потом наступила передышка, и он смог лечь на спину, продолжая двигать руками и ногами, чтобы согреться. Потом он вдруг понял, что видит потолок пещеры. Река выносила его на поверхность!
Через несколько минут Эмсель выплыл на дневной свет, который, хоть и был приглушен облаками, ослепил его привыкшие к темноте глаза. Он увидел деревья, нависающие арками, и в просветах между ними облака. Он миновал огромный корень дерева, служивший мостом. На поверхности подземная река стала широкой и спокойной. Эмсель заставил обессиленные руки двигаться и погреб к берегу. Там он вцепился в траву и из последних сил, дрожа, вытянул себя на сушу.
— Ну, — прошептал он вслух сквозь стучащие зубы, — по крайней мере отмылся. Теперь хорошо бы найти что-нибудь поесть.
Он поднял голову и увидел величественное дерево на другом берегу реки, но, когда поднялся, перед его глазами оказалось острое копье.
— Не двигайся!
На миг Эмселю показалось, что он снова взят в плен. Но затем он внимательно посмотрел на копье и понял, что острие сделано не из металла. Он с любопытством его потрогал, и оно прогнулось под его пальцами. Эмсель повернулся и увидел высокого мальчика лет восьми-девяти.
— Ты мой пленник! — громко сказал парнишка. За его спиной стояла девочка, еще младше.
Эмсель улыбнулся:
— Похоже, что так.
Он потер плечи. Его мокрая одежда не сохла — воздух был влажным, нависшие облака обещали дождь.
На девочке был красивый красный плащ.
— Ты замерз? — спросила она.
— Очень, — признался Эмсель.
— Вот, — сказала девочка, снимая плащ, — ты можешь в нем погреться, только верни мне его, пожалуйста. Мне его мама сшила. Он такой же, как у леди Керии.
Эмсель с благодарностью принял плащ.
— Как у леди Керии, говоришь? Она носит такой плащ?
— Конечно, носит, — сказал мальчик с копьем, — все знают, что она его носит. По крайней мере все, кому она нравится. А ты-то откуда? Ты как-то странно говоришь.
— Я… я не здешний.
Эмсель как мог вытерся плащом и аккуратно повесил его на ближайшую ветку, чтобы подсушить.
— Твой отец горняк? — спросил мальчик. — Я тебя никогда не видел в Надлесье. Где ты живешь?
Эмсель наконец понял, что из-за роста его снова приняли за ребенка. Иногда хорошо быть маленьким. Он осмотрелся. Он стоял на краю вымощенной плиткой дорожки, которая извивалась под аркой, увитой цветами. За аркой раскинулся небольшой парк. Рядом были ступеньки, ведущие к открытой галерее. Эмсель понял, что надо быть осторожнее. Если его увидят, то непременно опознают в нем фандорца.
Место, в которое он попал, казалось очень спокойным, может, это была детская площадка для игр. Не было слышно никаких звуков, кроме плеска воды, легкого ветерка и щебетанья птиц. Может быть, у него еще есть время найти человека по имени Ясветр до того, как начнется сражение. Он подумал о том, кем могла быть женщина по имени леди Керия.
— Ты не ответил, — сказал мальчик, — тебе сколько лет вообще-то? Чтобы играть с нами, тебе должно быть шесть.