На самом деле, того, что он перечислил, достаточно, чтобы соблазнить любого здравомыслящего выпускника Академии. Обучение обходится нам в такую бешеную сумму, что после выпуска многие вынуждены еще от пяти до десяти лет работать на благо нашего дражайшего учебного заведения. Из которых я честно отработала четыре, а обретение свободы воли и выбора маячило где-то в необозримом светлом будущем. Такие прибыльные заказы попадаются счастливчикам раз на тысячу. Только почему у меня складывается ощущение, будто я сую голову в мусоловку? Только такой мус может и цапнуть, мало не покажется. Посему ровным голосом начинаю формулировать отказ.
— Уважаемый Дессанир, вынуждена… — Невежда перебивает меня на полуслове, не уловив, видимо, моего настроя. Зато его прекрасно услышали Ректор и Учитель, переглянувшись за спиной мага, который по прежнему стоял передо мной, расписывая прелести себя как заказчика. Угу.
— Кроме того, МГМ готово поделиться с вами историей вашей семьи, дорогая.
Сто очков в мою пользу, я даже не вздрогнула при этих словах. Только чуть опустила ресницы, чтобы он не увидел зрачков, превратившихся в тонкие вертикальные полоски. Усилием воли исправила последствия своей несдержанности, посмотрела в зеленые глаза мага.
— Что дает вам основания так утверждать, милейший Дессанир? Я сирота, у меня нет семьи. — При последних словах ледяной сквозняк пронесся по залу, оставляя узор инея на стенах. Маг не заметил или сделал вид, Учитель движением бровей отменил нашествие ледников и скорчил укоризненную гримасу, умудрившись не изменить вежливо-внимательное выражение лица. Мастер, что и говорить.
С тех пор, как я научилась более-менее сносно колдовать, половина свободного времени у меня ушло на поиски хоть одной живой души, с кем я была бы связана родственными узами. К слову сказать, в мире мертвых ни одного родственника тоже не нашлось. Сотни миров я исходила, выполняя тысячи различных заданий, нигде не было и отдаленного намека на то, что когда-то под небесами того или иного мира была рождена девочка с именем Аррлея.
Как меня просветили в приюте, где я воспитывалась до шести лет, кто-то оставил новорожденного ребенка там, причем не на пороге, как делают все приличные (учитывая описываемую ситуацию скорее даже неприличные) люди, а в детской, среди других спящих детишек. Пару часов после этого сотрудники приюта еще спали блаженным сном, потом няньки и кормилицы сбежались в спальню, разбуженные мощным ревом вполне здоровенького голодного детеныша. Ни тогда, ни потом никто так и не смог понять, как я очутилась внутри. На животике у меня какой-то растительной краской было выведено имя, так что воспитатели не стали придумывать ничего нового. В общем, история получилась как в классическом эльфийском романе, где главная героиня, какая-нибудь принцесса\королевна\царевна, похищена в младенчестве злобными врагами, потом она вырастает и по медальону\перстню\родинке силы добра вдруг определяют ее принадлежность к аристократическому роду. И все счастливы, включая принца на белом мерршессе, который обязательно влюбляется в высокородную сиротку.
Никаких опознавательных драгоценностей со мной оставлено не было, прав на ребенка никто не заявлял, поэтому, учитывая бесконтрольный магический дар и задиристый нрав, дорогие наставники с облегчением сдали меня в Боевую Академию. Премного благодарна, как представлю, что могла бы сейчас быть служанкой где-нибудь, или женой какого-нибудь не особо зажиточного крестьянина. Нет уж, лучше своя судьба, которую я, благодаря хорошим учителям, могу встретить во всеоружии в прямом смысле этого слова. А семья…Хотела бы верить, что я просто не нашла еще мир, в котором живы мои родные.
А теперь вернемся к тому наглецу, который вздумал утверждать, будто знает обо мне что-то такое, что не известно мне самой.
— Видите ли, дорогая, мы очень тщательно подходим к решению любых проблем. Та услуга, о которой мы просим вас, является исключительной. И мы вполне осознаем, что и предлагать вам мы должны тоже нечто очень, очень исключительное. — В тоне Дессанира проскальзывают мурчащие нотки, как у кота, поймавшего муса. Толстого вкусного муса.
— Я внимательно слушаю вас, — мой голос словно теплый летний ветерок, обволакивает собеседников, показывая, что мое внимание безраздельно принадлежит им. Голосовые трюки — мощное оружие.
— Как только мы поняли, что для выполнения нашей миссии не годится первый попавшийся наемник, МГМ очень кропотливо собирала сведения о будущем исполнителе. Как я уже упоминал ранее, в ближайшие двести лет вы одна способны остановить то существо, которое губит наши миры. Предыдущая наша попытка не удалась. Да-да, мы уже пытались достать этого негодяя, шестьдесят лет назад ученик Школы Теней взялся выполнить нашу миссию. К сожалению, он погиб. Но суть не в этом. — Хе-хе, милый циничный юмор. Дядя, будешь ли ты так же шутить, если речь пойдет о твоей жизни? Он продолжал. — МГМ тщательно изучала личности возможных исполнителей, а так же те выгоды, которые мы могли бы им предложить. После того, как звезды окончательно указали на вас, Аррлея, семь лет назад, мы начали искать способ уговорить вас дать свое согласие. Хотелось бы верить, что нам это все же удалось.
Хмырья морда, улыбается он! И нечего так понимающе на меня глядеть, Учитель, вы знаете, как это важно для меня. Ректор вообще сделал вид, что его тут нет. Сволочи.
— Позвольте полюбопытствовать, Дессанир, что вы предложили предыдущему…мм… кандидату? — чуть наклоняю голову, испытующе глядя в зеленые глаза.
— Видите ли, Аррлея, несмотря на особые способности, внешний облик, возраст и прочую чепуху, все мы люди. Хлой не мог иметь детей. МГМ смогла решить эту проблему в обмен на согласие помочь.
Я подавилась возгласом: «Это невозможно»! не соответствующим званию боевого мага. Бесплодие было неизлечимо ни в одном из миров никаким способом. Очевидно, ученые хмыры из Гильдии нашли способ избавить многих мужчин и женщин от этого проклятья, но, судя по всему, секрет явно не станет достоянием широкой общественности. Сволочи. Я уже говорила?
Ректор и Учитель встали со скамьи, подошли к Дессаниру и встали у него по бокам. Учитель Рра своим низким приятным голосом начинает меня уговаривать. Точнее, звучит все как отстраненное размышление вслух, но я-то за столько лет его знаю как облупленного. Впрочем, это вполне взаимно.
— Выпускница Аррлея, как вы знаете, стены этого зала заговорены от магии, проклятий и лжи, а то, боюсь, многие экзаменуемые подверглись бы искусу соврать что-нибудь правдоподобное во время защиты. — Киваю, понимая, к чему ведет старый хитрец. — Вы вольны выбирать.
А ректор добавил:
— Цена соответствует уровню сложности задания. Кроме того, Аррлея, разве вы не хотите остаться в памяти потомков как человек, спасший великую цивилизацию от возможного уничтожения? — мрачный взгляд в сторону Ректора. Хорошо, что он не читает мои мысли. Была бы я порота за непочтение, как в старые недобрые времена.
Чувствую, что подкладываю себе громадную такую свинью, отвечаю.
— Я согласна. — Назад дороги нет. И произношу формальную фразу, означающую заключение контракта. — Я, Аррлея, обязуюсь убить существо, ауру которого дает заказчик, в обмен на информацию о своем происхождении. — Вливаю в слова немного силы, засветившиеся бланки контрактов заполняются сами собой, затем один из них появляется передо мной, второй перед магом. Хором произносим: «Контракт заключен»! и прикладываем ладони к специально очерченному месту внизу бланка. Отпечаток ладони, закрепленный магией, остается на бумаге, которая через пару секунд растворяется в воздухе. Нерушимый магический контракт, расторгнуть который можно только по обоюдному желанию либо после исполнения сторонами договоренности.