Потихоньку он прижал ее к себе и спросил: —Ну, а теперь ты скажешь мне, что Она тебе говорила? – Но Молли Отрава лишь рассмеялась и качнула головой так, что волосы ее рассыпались по плечам, и она была прекраснее Леди Амальтеи. Волшебник сказал: – Ну хорошо, тогда я снова найду единорога, и, может быть, Она сама мне все скажет. – Он повернулся, чтобы позвать лошадей. Молли, молчала, пока он седлал свою лошадь, но как только он подошел, к ее коню, она прикоснулась к его руке.
– Ты думаешь… ты действительно надеешься, что мы сможем найти ее? Я кое-что забыла ей сказать.
Шмендрик глянул на нее через плечо. В лучах утреннего солнца его глаза светились веселой зеленью травы, но время от времени, когда он заходил в тень коня, в них появлялась глубокая, прохладная и горьковатая зелень сосновых иголок. Он ответил:
– Я боюсь этого, потому что мне страшно за нее. Это будет значить, что она стала скитальцем, это участь людей, а не единорогов. Но я надеюсь, конечно, я надеюсь. – Потом он улыбнулся Молли и взял ее за руку. – Ну раз мы с тобой должны теперь выбрать одну из многих дорог, ведущих в конце-то концов в одно и то же место, может быть, наша дорога пересечется с той, по которой пошла она. Быть может, мы ее никогда не увидим, но где она была, узнаем всегда. Теперь в путь. Едем.
Так начали они свое новое путешествие, и дорога вела их вперед и вперед, в разные уголки ласкового и злого морщинистого мира, навстречу удивительной и странной судьбе. Но все это было потом, а тогда, едва перейдя границу королевства Лира, они увидели спешившую им навстречу девушку. Ее одежда была испачкана и разодрана, но сшита она была не из простой материи, волосы девушки были растрепаны и взлохмачены, руки исцарапаны, лицо не умыто, но при этом ни у кого не могло возникнуть даже тени сомнения в том, что это принцесса, пусть и не в самый счастливый момент своей судьбы. Шмендрик соскочил на землю, чтобы помочь ей, и она вцепилась в него обеими руками, словно его рука была кожурой грейпфрута.
– На помощь! – кричала она. – На помощь, au secours!. Муж добрый и сострадательный да спасет меня! Воистину я высокородная принцесса Алисон Джоселин, дочь доброго короля Жиля, а убил его жестоко единокровный брат его, кровавый герцог Вульф, и заточил он братьев моих, принцев Корина, Колина и Кальпина в темнице твердокаменной, дабы вышла я замуж за его толстого сына, лорда Дадли но я подкупила часового и кинула кусок собакам.
Но Шмендрик Маг поднял руку, и она замолчала. удивленно глядя на него большими сиреневыми глазами.
– Прекрасная принцесса, – серьезно объяснил он. – Тот, кто вам нужен, минуту назад отправился в ту сторону, – и он указал назад, в сторону страны, которую они только что оставили. – Возьмите моего коня, и вы нагоните его, пока ваша тень еще будет за вашей спиной. – Сложив руки ступенькой, он помог принцессе Алисон Джоселин забраться в седло, что она проделала устало и с некоторым возбуждением. Шмендрик повернул коня и добавил: – Вы, конечно, легко его догоните. Ведь он не будет торопиться. Он хороший человек и герой, которому любой подвиг по плечу. Всех встречных принцесс я отсылаю к нему. Он хлопнул коня по крупу, отправив его той же дорогой, по которой отбыл Король Лир, а потом смеялся так долго, что совсем обессилел и не мог взобраться позади Молли на коня, и долго шел с ней рядом. А когда к нему вернулось дыхание, он запел, и она подпевала ему. Уходя вдвоем из этой сказки в другую, они пели:
Питер Бигль - «Два сердца»
Мой брат Уилфрид постоянно твердит - дескать, несправедливо, что все это случилось со мной. Я, мол, девчонка и вообще моложе. По его мнению, я еще слишком глупа, чтобы самой завязывать ремни на сандалиях. Но я-то считаю, что все было по-честному. Я считаю - все случилось именно так, как должно было случиться. За исключением, быть может, самой грустной части, но без нее, наверное, тоже нельзя было обойтись. Меня зовут Суз, и мне девять лет. В будущем месяце, как раз в годовщину появления грифона, мне исполнится десять. Уилфрид говорит - грифон появился в наших краях из-за меня. Он, мол, прослышал, что в нашей деревне родился самый безобразный на свете ребенок, и прилетел, чтобы меня сожрать, но я оказалась слишком уродливой. Вот грифон и поселился в Черном лесу (это мы его так прозвали; на самом деле он называется Полуночной дубравой, потому что там всегда темно, словно самой глухой полночью - до того могучи там деревья) и начал таскать наших овец и коз. Грифоны часто так поступают, если им понравится какое-то место.