Товарищ Шруб, секретарь окружкома, еще раз глянул на непонятный текст и предположил, что шифр может быть известен Гайе, так как радиограмма адресована ей.
— Кто она такая? — спросил Ким.
— Наша коммунарка, кажется, жена Владимира.
— Вызовите ее к аппарату.
— К сожалению, это невозможно, — ответил Шруб. — Вчера утром она выехала в дальний сельский район с местными эвакуированными пионерами и осталась там на партработе.
— Немедленно свяжитесь с районом и вызовите ее к прямому проводу. Я буду ждать у аппарата, — приказал Ким.
Ждать пришлось недолго. Через несколько минут пришел ответ:
— На радиовызовы район не отвечает: в селе, где остановилась Гайя, постоянной радиостанции нет. А телеграфный провод поврежден грозой. Связи с районом не будет как минимум сутки.
Ким заскрипел зубами:
— Немедленно выслать монтеров и починить провод!
— Все монтеры отправлены на починку других повреждений, вызванных грозой. Раньше вечера не вернутся, — ответил Шруб.
Кима начало трясти.
— Неужели никак нельзя связаться с товарищем Гайей? Вы понимаете, что шифр может скрывать в себе формулы газов? Дорога каждая минута!
— Остается одно, — сказал Шруб. — Я сейчас же вышлю за ней самый быстрый аэроплан.
— Вышлите сию минуту, — обрадовался Ким. — Отправьте за ней умелого летчика. К вечеру она должна быть здесь.
Шруб не стал терять времени и схватил за руку первого же проходившего мимо товарища.
— Владарад, ты немедленно вылетишь в район к нашим пионерам.
И пока удивленный Владарад приходил в себя, Шруб торопливо объяснил ему, в чем дело. Одновременно он телефонировал в авиапарк и приказал немедленно подготовить к вылету самый быстрый аэромотор.
Через десять минут Владарад уже несся со скоростью пули над трубами заводов Донбасса, пытаясь держаться как можно ближе к земле и с опаской поглядывая на черные точки вражеской авиаэскадрильи, кружившей высоко в небе…
XVIII
ГАЙЯ ГОТОВИТСЯ К АВИАВОЙНЕ
Сельские районы напоминали сказочные страны лилипутов.
Эвакуированные пионеры рассыпались между домами и во ржи. Воздух звенел россыпью их молодых голосов. Среди сельской природы они чувствовали себя прекрасно. Их головки реяли во ржи, как красные маки, белые городские личики покрывались смуглотой загара под непривычными горячими лучами деревенского солнца.
Но шелушащиеся спины и облезлые от солнца носы их мало беспокоили. У пионеров уже закипела будничная работа. Собрав деревенских детей, они стали разъяснять им причины и характер войны…
Попав после городской суеты в уютное село, Гайя в первую минуту вздохнула свободно. Однако она быстро увидела, что внешне спокойное и ленивое село на самом деле было даже суетливей города. Энергия кипела в каждом атоме жизни.
Комсомол спешно вооружался и готовился выехать на фронт.
Землеробы отправляли зерно в герметичные районные элеваторы.
Женщины мыли и кормили тысячеротую ораву красноголовых пионеров[8] и присматривали за ней.
Ячейки Авиахима при коммунах, со всех сторон плотным кольцом окружавших село, готовились к пассивной обороне на случай, если дерзкий враг вздумает и на села сбрасывать газы. Рыли укрытия, распределяли маски, изучали правила защиты и первой медицинской помощи.
Партработники надрывались, растолковывая политическую ситуацию инертному, богатому населению.
Гайе было поручено сделать доклад о методах химической обороны.
К своему стыду, она была с ними мало знакома. Хорошо понимая задачи и ценность химии, Гайя, по правде говоря, не стала глубже знакомиться с этим вопросом.
И теперь, обложившись книгами и составляя конспект лекции, она упорно пополняла свои знания о способах защиты от отравляющих веществ. Волосы вставали у нее дыбом, глаза отказывались читать описания ужасов химической войны.
— «Газы бывают устойчивые и неустойчивые, — читала она. — При их применении возможны явления взвесей, облаков тумана или дыма. По своему воздействию газы подразделяются на такие, что разъедают кожу и действуют постепенно, и действующие непосредственно: ядовитые, удушающие, рвотные, ослепляющие, слезоточивые, вызывающие тошноту, немоту, сонливость; воздействие их чаще всего приводит к смерти».