Щеки Элизабет стали красными из-за злости. Никто и ничего не мог противопоставить Белому, ведь он был прав. Напрямую с ним никто не согласился, но его точку зрения все приняли к сведению.
Далее со своим предложением выступил уставший Савинир. На его лице можно было проследить самую настоящую тоску, не сравнимую ни с каким ещё чувством.
— Что если нам рискнуть, и всё-таки использовать машину, созданную мной и Солом вместе? — Савинир произнес это предложение, и Сол обернулся на него, выйдя из своих мыслей и расчетов. Но уже через секунду он продолжил. — Правда, не таким способом, который хочет использовать Сол.
Сол отвернулся от него, и снова омертвел. В миг в нем загорелась надежда, и в миг погибла.
— Так что вы бы хотели сделать? — заинтересовался Байрон Эрл.
— Наша машина способна изолировать внутреннюю энергию, что извергает Вечное сердце, и при этом сохранить её в первозданном виде. Что если Эмелис войдет в нашу машину, но при этом мы не будем извлекать Вечное сердце? Мы изолируем их от нашего мира, и Вечному сердцу не останется ничего, кроме как принять нашу сторону. Очевидно, что Вечное сердце не захочет лишаться своего сосуда, — Савинир запнулся, — Эмелис, дорогая, прости, что назвал тебя таким словом. Так вот, ему не останется ничего, кроме как принять нашу сторону. Идея не без риска, конечно, но она самая гуманная по отношению к Вечному сердцу и самой Эмелис.
Слова Савинира бурно приняли. На худой конец всё равно сохранилась бы жизнь Эмелис. Сама же Эмелис была категорически против этой идеи, поэтому компания перешла к следующему мнению. Мнению Элизабет.
— Мы извлечем Вечное сердце и быстро перенесем его в живой фитоценоз и вынесем их вместе в бесконечную диссоциативность, — голо ответила Элизабет. Заметив замешательство других, она продолжила. — Вы знаете, что у Изгоев есть корабль, «Ковчег», что может выдержать постоянное пребывание в состоянии диссоциативности. Проще говоря, в состоянии постоянного прыжка, из которого невозможно выйти. Перемещением Вечного сердца внутрь «Ковчега» мы как минимум отсрочим наш всеобщий конец. А может и вовсе сможем полностью его избежать.
— Это поможет нам лишь на половину. Думаете, Вечное сердце не сможет выйти из диссоциативности? — возмутился Белый, и скрестил руки на своей широкой грудной клетке.
— Вы, видимо, не слушали полного рассказа Эмелис. Живой фитоценоз способен сдерживать Вечное сердце, выступать в качестве ограничивающего сосуда. Альма-матер, судя по всему, была создана именно для ограничения Вечного сердца. Если нам удастся провернуть нечто подобное, то первородный артефакт не сможет докучать нам из диссоциативности, ведь и сама эта диссоциативность будет создана фитоценозом, — возгордилась Элизабет своей идеей.
Император отстранился от стола в молчании. Все, кроме него за этим столом бурно приняли идею Элизабет. Она утерла нос Императору, чье предложение не взыскало такой популярности и одобрения.
Далее настал черед Эмелис что-то предлагать. Она помолчала минуту, окидывая всех многозначительным взглядом. Сол казался покинутым. Байрон Эрл искренне улыбался, и рассуждал о чём-то в своей голове. Император Белый нервно проводил рукой по детонатору и потирал область шеи вокруг него. Савинир смотрел куда-то вдаль, словно находился в открытом пространстве. Элизабет всё ещё гордилась своей идеей.
— Итак! Я, кажется, нашла оптимальное решение для выхода из нашего плачевного положения! — внезапно воскликнула Эмелис. Все приготовились слушать и отвлеклись от своих мыслей. Даже Сол повернул голову на девушку, в ожидании того, как она начнет говорить. — Я придумала целый план, который содержит в себе частички каждой из наших идей, и, мне кажется, что он обязательно должен сработать.
— Не томите… ну же… — жалобно произнес Сол.
— План состоит из пяти основных этапов. Первым этапом я войду в машину Сола и доктора Савинира. Вместе с ней и Солом, на корабле «Ковчег», я буду вынесена в бесконечную диссоциативность. Второй этап предполагает отделение Альма-матер от моего тела. Если что-то пойдет не так, Альма-матер сможет взять дело в свои руки. Третьим этапом станет введение меня в искусственную кому по технологии Империи. Внутри своего коматозного сна мне не останется ничего, кроме как встретится с Вечным сердцем лично, а ему не останется ничего, кроме как встретится со мной. Из моего тела Вечное сердце выйти не посмеет, а если и выйдет, то сразу же будет перехвачено Альма-матер, из которой без её воли выйти уже не сможет. Мой сон будет длиться достаточное время, и я не смогу выйти из него, пока Вечное сердце не будет убеждено в том, что ему нельзя окончательно уничтожать наш мир. У него попросту не будет выбора, кроме как слушать меня. Не знаю, насколько долго затянется это действие, но без боя я точно не сдамся. Альма-матер поддерживает мою инициативу, хоть она и настроена пессимистично насчет этого плана. В заключительном этапе Сол вытащит меня из машины, и выведет «Ковчег» из диссоциативности, и всё будет прекрасно.