Рекурсия — повторение. Самовоспроизведение. Чтобы окунуться с головой в прошлые переживания, она начала вспоминать всё, что тревожило её на тот момент. Ощущение того, как смерть крадётся прямо к ней во тьме. Отсутствие малейшей надежды. Импульс, исходящий из её такой тонкой души… Импульс, исходящий из её собственного сердца… Импульс, повторяющий сам себя в Вечном сердце… Да, даже на тот момент у неё уже было два сердца, что словно зеркала отражали этот импульс в рекурсии. Да, теперь она понимает, она осознает всё, что с ней тогда случилось.
Эмелис закрыла глаза только на секунду, а когда открыла — врата медленно начали открываться… Она почти вскрикнула, как от триумфа, так и от ужаса, но крик застрял в её горле.
— Молчите… молчите!.. Смотрите внутрь!.. Созерцайте!
Лучи света будто начали озарять весь Эсхатон, исходя из помещения за этими вратами. Лучи скакали, отражались от стен, плясали в своём радостном танце друг с другом, создавали блики, заставив Эмелис ненадолго зажмурить глаза. Пестрые линии вырывались из врат, они хотели сбежать из своего заточения. Отголоски Вечного сердца моментально начали наполнять как будто весь мир, всю Солнечную систему, всю галактику и всю Вселенную. Первородный артефакт был свободен. Да, он искрил, он переливался всеми цветами природы, он прямо как сердце бился в такт отраженным лучам, он танцевал вместе с ними, источая волны бушующей энергии, пронизывающие всё живое и неживое, пронизывающие материю и сознание, тело и душу, пронизывающие даже мысли и суть самой жизни. Вечное сердце! Самое изящное, самое лучезарное творение Вселенной — на расстоянии в пятнадцать метров. Оно тянулось к Эмелис, словно мать тянется к своему ребёнку, а Эмелис тянулось к нему, словно ребёнок тянется к своей матери. Не описать словами царящую атмосферу вечного спокойствия, голой и не стыдящейся божественности. Вечное сердце — как сам синоним вершины всего живого и мёртвого, существования прошлого, настоящего и будущего. Да, это так. Сон наяву — сон о реальном мире, в который проникла частичка вечности, которая полюбила этот мир, и которая так жестоко была заперта в этой темнице, что неизбежно привела её к болезни. Но теперь Вечное сердце будет свободно. Теперь всё будет хорошо. Всё будет хорошо…
Эмелис зашла в комнату за вратами, где Вечное сердце было подключено к Эсхатону, совсем как его ядро. Артефакт действительно издалека походил на анатомически-верное сердце, пусть и размером с однокомнатную кабину космического корабля. Прекрасные образы пролетали перед глазами, очаровывали Эмелис с пят до головы, достав из затёмок её души всё то, что все эти годы так хорошо пряталось, боясь света. Боясь полного осознания этого мира.
Сол не посчитал нужным следовать за Эмелис. Вместо этого он остался караулить её около ворот. Она должна была понять всё сама. Нет, она уже и так понимала всё сама. Он был безмерно рад за неё, настолько, насколько искусственная жизнь вообще могла быть рада такому событию.
Вы слышите? Это чудо. Это безграничное чудо, это бездонная чаша, полностью наполненная вечной энергией. И чаша, то есть Вечное сердце было доступно одной только Эмелис. Она это понимала, и была на пике собственных ощущений, она почти плакала, нет, она уже плакала, а слёзы струились как реки на лике ещё не погибшей Земли.
Вечное сердце было схвачено как будто в огромные тиски в огромном механизме, сдерживающий это величие здесь, на дне алой бездны. За металлической преградой, подключенные к артефакту кабели высасывали из него энергию во благо существования Эсхатона. Эмелис это видела, осознавала, она знала, что Эсхатон должен отпустить Вечное сердце, чтобы остановилась черед апокалипсисов во всей безграничной Вселенной. Не совсем понимая, что она делает, девушка прикоснулась к пульту управления этими тисками и механизмом, ввела в голове возникший пароль, трижды подтвердила свои действия, получила разрешение отсоединить Вечное сердце от Эсхатона напрямую от системной шины искина, находившегося в них. И тогда мир переродился снова — по крайней мере, так показалось Эмелис. Девушка переродилась и сама, когда тиски спрятались в потолок и пол, а Вечное сердце уменьшилось в размерах, поменяло свою форму и буквально влетело в Эмелис на огромной скорости, от чего она даже почти упала на пол, если бы её не подхватил Сол, защитив её от посторонних глаз своими крыльями, и сказав что-то невнятное про отныне нелепую константу. Сейчас эти константы представлялись Эмелис давно известными, очевидными… Она видит свою жизнь, как прошлое, так и будущее.