Она поспешила выйти на улицу, как вдруг застала обесточенную станцию совсем живой и полностью функционирующей. Везде горел свет, и как в каком-нибудь киберпанк-романе повсюду горели огни. Девушка не успела и оглянуться, как к зелёным растениям медленно потянулись роботы садовники. Милые, небольшие, но очень суетные — по ним так и было видно, как они были удивлены такому большому разрастанию зелени. Как один разум, все они принялись то опрыскивать листья этих растений водой, то срезать на их взгляд лишние и далеко разросшиеся побеги. Эта марка садовников уже давно не выпускалась из-за того, что они могли работать только с естественными видами растений, а с генно-измененными они справлялись с трудом, и точно не могли определить, как правильно за ними ухаживать. Но на Первой станции со своими обязанностями они справлялись более чем славно. К слову, на Эмелис они не обращали совершенно никакого внимания, но из-за своей суеты один из них чуть не сбил её с ног, подобравшись из-под спины совсем неожиданно. Эмелис они напомнили маленьких детей, которые настолько увлечены своим занятием, что даже не замечают мир вокруг себя.
Должно быть, все системы внутри «Эйткена» уже заработали, и девушка решила снять герметичный шлем. Он втянулся внутрь гидрокостюма, как будто растворившись в нём. Ощущения от полноценного вдоха чистым воздухом, которое испытала Эмелис, было невозможно описать простыми словами. Насытившись настоящим кислородом, она очень сильно потянулась, и казалось, уже и забыла, зачем ещё отправилась на Первую станцию.
Следующей целью было проникновение на Маяк, вернее, на его самый высокий этаж, где располагался Шпиль связи, который должен был обеспечить девушке моментальную связь со всеми космическими кораблями по близости и с относительно недалёкими по космическим меркам от Первой станции Вторую и Третью станции. Здесь делать больше нечего, так что Эмелис не без радости на душе направилась к Маяку, огибая суетящихся садовых роботов.
Проходя мимо пустых и тихих зданий жилой зоны, невольно она начала вспоминать былые события. Она уже не в состоянии что-то изменить, она знает, что её друзей уже скорее всего нет, но тень сомнения подкрадывается к её плечам и тяжелым грузом упирается на неё. Не в силах совладать с самой собой, она почти начинает плакать, сама точно не понимая из-за чего. Эмелис начинает очень сильно тосковать по старым друзьям, и в особенности по Дейнис. Только сейчас она поняла в полной мере, насколько им вдвоём всегда было хорошо несмотря на некоторые разногласия. Они были хорошими подругами.
А рассудок начинает мутнеть, совсем так, как впервые она почувствовала слабость внутри Эсхатона. Теперь повсюду стали мерещится тени или странные образы, заставляя Эмелис всё больше и больше погружаться в собственное сознание. Возможно, это была злая шутка того, что всё это время она ни разу полноценно не отдохнула (а ей казалось, что с момента начала миссии прошло уже точным счётом часов шесть-семь). Не перекусила, и в её рот ни разу не попала хоть капля воды. Конечно, её организм способен стоять на ногах даже при гораздо большем истощении, но в случае Эмелис играл ещё один не мало важный фактор, о котором она то и дело забывала, ведь в моментах переставала чувствовать его присутствие: это было немое Вечное сердце. Все события внутри Эсхатона кажутся настолько нелепыми, настолько фальшивыми, что она сомневалась в реальности всего, что там происходило. Стоит лишь вспомнить, как она дважды умышленно рискнула своей жизнью, пытаясь выстрелить в висок из энергетического пистолета. Она знала, что ни в коем случае не умрет, ведь слова Сола глубоко проели её душу, и она в них очень сильно уверовала. Она знала, что он всё время говорил правду, просто определенных деталей недоговаривал. Она знала это, только потому что Вечное сердце всё-таки оказалось в её руках после череды её возможных смертей. Но почему раз она не могла умереть даже специально внутри Эсхатона, Сол всё равно предупреждал её, что она остается уязвимой? Этого она не понимала. Но это понимало Вечное сердце, которое не торопилось всё растолковывать девушке. Она должна была осознать всё сама. Но как же всё здесь осознать, когда вокруг тебя так много…