— Здравствуйте. Билет, — проворчал кондуктор.
— Да я не на поезд, — отмазался парень. — Около мусорного бака здесь подростки ошиваются. Небось «СинтРаем» балуются. Я разбираться не стал, но вы, пожалуй, поглядите, что там да как.
Охранник вздохнул, и посмотрел на Шейна с опаской. Кондуктор же что-то вновь проворчал в ответ, но Шейн его слов не разобрал.
— Да не говори. Ведь если плохо им станет, нас самих засудят за то, что мы проглядели, как кто-то мимо нас проскользнул. Второй раз уже около нашего объекта муть наводят, — укоризненно ответил охранник кондуктору, и поплелся к мусорному баку, стоящему за входом в станцию. Кондуктор поплелся за ним, как и рассчитывал Шейн.
Он перепрыгнул через ограду, вновь попавшись на камеры. Но это было уже не так важно, веди на камеры он попался уже не раз. Половина его пути уже была преодолена. Осталось доехать до Башни, и дело с концом.
Поезд должен был приехать с минуты на минуту. Шейн устроился подле скамейки, и принялся смотреть в даль. Если повезет, ему удастся узнать обо всём, что знает научное общество Изгоев о ближайшем конце света. Если повезет ещё больше, и при обыске архивов его чудом не заметят, то он определенно направится в… Поезд приехал.
Он поспешил зайти в него, расталкивая всех выходящих людей. Все они были очень уставшими, и видимо, возвращались по своим домам в позднее время суток из-за каких-то заминок в расписании поездов в соседней Башне. Такое нередко случается, когда поезд попросту не может разогнаться до звуковой скорости и преодолеть её, и тогда ему приходится тащиться на обычных скоростях. «Лишь бы сейчас всё нормально было» — подумал Шейн, и устроился в задней части поезда.
Двери закрылись, и на миг в салоне погас свет, сигнализируя о том, что поезд начинает своё сверхзвуковое движение, конденсируя всю свою энергию на одном двигателе. Шейн взялся за поручень, и поезд начал набирать скорость, постепенно увеличивая её до появления резкого свиста в туннели. Звуковой барьер на этот момент уже пробит, однако поезд набирал всё большую и большую скорость. Двойная защитная оболочка из гиперстали не позволяла поезду расплавиться или хоть как-то повредиться, нагреться или выйти из строя во время таких путешествий. В салоне была комфортная температура, и играла успокаивающая музыка. Обычно, на этом этапе путешествия внутри Моста на поезде любого типа люди принимались клониться в сон. Со сном дела обстояли лучше в настоящих сверхзвуковых поездах, ведь в них были плацкарты с удобными койками. А здесь, в сверхзвуковых поездах местного назначения, довольствоваться можно было лишь шибко твердыми сидениями, или, как в случае Шейна, опиранием на поручни всем телом. Но по его биологическим часам спать ему было ещё очень рано. Он всегда действовал только в вечернее и ночное время, закругляя свои дела к утру, а вот днем спал как убитый.
Поезд должен приехать к месту своего назначения через полторы минуты, но усталые лица, уставившиеся как единый живой организм в одну точку, кажется, вовсе не хотели покидать его. В Башнях всегда царила суета, поэтому некоторые и предпочитали селиться напрямую в Мосте, пусть и постоянный скрежет в туннелях для поездов мог не на шутку отвлекать от отдыха.
Шейн выдвинулся из поезда, взглядом охватывая всю небольшую станцию. Никто его, к счастью, не встретил. Но его точно выискивали специальные люди. Вынюхивали. Шли по незримым следам, которые Шейн тщетно заметал. Он знал, что правительство уже знает о возвращении изгоя Изгоев.
Башня находилась совсем близко. Огромный шпиль возвышался на несколько десятков километров вверх. Было достаточно вновь спустится в ближайший ход для охранных служб, чтобы проникнуть в неё. Но определенное ощущение слежки не пропадало, и лишь больше ему казалась подозрительной каждая лишняя тень. Да, специальная служба уже наступала ему на пятки. Догадывалась, куда он держит свой путь, но точными фактами не располагала. Поэтому начинала действовать издалека, наблюдая за ним таким же невидимым взглядом. Либо ему лишь так казалось, и в нем просыпалась его дурная фантазия. В любом случае по этому ходу во второй раз перейти он не решился, иначе его бы поймали с поличным.
Людей ночью вовсе не было. Пьяницы, бывало, проскакивали мимолетом, но они угрозы не представляли. Представляла угрозу лишь странная сила, взор которой он ощущал почти что физически. Поэтому он начал ещё тщательнее путать свои следы, скрываться в темноте, проходить через слепые зоны камер. Время было позднее, и сейчас, пока на Мосту нет людей, его было очень просто захватить. Но невидимая сила не действовала без удостоверения в том, что Шейн представляет опасность. А он представлял, но только никому это не было известно.