— Елизавета Николаевна, вы в добрых отношениях с золотоискателем Полозовым, — начал Саяки и, заметив испуг на ее лице, успокоил. — Не пугайтесь, это доверительный разговор старых друзей. Пока вас не беспокоили. Полагаю, вы догадываетесь о причине.
Лиза вздрогнула. Японец, как всегда, говорил мягко, спокойно улыбался, но выражение его лица было жестким.
— Судьба Дальнего Востока предрешена. В ближайшее время на побережье высадится добровольческая армия популярного среди сибиряков генерала. Полковник Бочкарев наведет порядок и здесь на побережье, а уполномоченный правительства Бирич и генерал Поляков займутся Камчаткой. Это военная тайна, но, как видите, я продолжаю доверять вам. Постарайтесь поступить благоразумно и предусмотрительно.
Лиза кивнула. Ей стало тревожно.
— Буду откровенен. Теперь особенно важно знать хотя бы кое-что о районах, представляющих государственные интересы Японии… — все так-же монотонно говорил Саяки. — Вот почему господин Полозов должен незамедлительно заняться поисковыми работами в районах Колымы. Мы с вами ему в этом поможем.
— Я?.. Почему?.. — ужаснулась она. — Вы требуете от меня предательства? Да вы с ума сошли!
— О-о-о… Я-то считал вас куда смышленей, — холодно усмехнулся Саяки. — Все в жизни относительно. То, что сегодня мы называем предательством, завтра может зазвучать по-иному. От вас я ничего не требую и потому сообщил больше, чем следовало, хотя мой долг обязывает… Но вы сами примите решение…
— Вы-то представляете, что вы мне предлагаете?
— Разумеется, я имею обыкновение, прежде чем говорить, думать, — Он смотрел на нее с улыбкой сожаления. — Поймите, фон Кремер имеет указание всячески содействовать выполнению моих задач, а он человек без сентиментов.
— В чем же я виновата? — простонала Лиза.
— В вашем доме найдено оружие. Это дает основание обвинить вас и вашу сестру в тягчайшем преступлении против правительства.
— Пусть судят! Я отвечу… Я одна во всем виновата…
— Не спешите, — все так же спокойно оборвал ее японец. — Кроме всего, фон Кремер намеревается заняться расследованием большевистской деятельности целой группы людей. Боюсь, что это имеет отношение к вам и к Елене Николаевне. А чем это кончится в условиях военного времени, да еще в контрразведке, догадаться не трудно…
Лиза только теперь поняла всю сложность своего положения. Она и Леночка в руках ротмистра. С ними могут поступить, как найдут нужным. Леночку станет допрашивать этот полупьяный офицер… Бог мой! Что же делать? Мысль ее сейчас работала четко, но решение не приходило. Надо было выиграть время, а после что-то предпринять.
— Не знаю. Попытаюсь… Возможно, Полозов согласится. Но все это не просто. Вы должны понять и мое положение… — прошептала она, не узнавая своего голоса.
— Я не сомневался, что вы умная женщина, — Саяки поправил шаль на ее плече. Она почувствовала цепкость его пальцев. — Вам очень дорог этот Мирон? Вижу, да. Возможно, удастся смягчить его участь. Я говорю: возможно, потому что многое зависит и от ротмистра фон Кремера…
— Но как мне связаться с Полозовым, не вызывая подозрения?
— Доверие за доверие, — Саяки глянул на часы. — И, наклонившись к ее уху, шепнул несколько слов и уже громко посоветовал: — Постарайтесь вести себя благоразумно. — Он поклонился и тихо вышел.
Ожидался шторм. Экспедиция готовилась к отплытию. В поселке для несения службы остался постоянный гарнизон.
Фон Кремер устраивал прощальный вечер. В столовой сидели несколько офицеров и отец Евлампий. Его раскатистый смех гремел на весь дом.
Лиза в шелковом платье стояла у окна и поглядывала на погреб. Она казалась спокойной, лишь руки выдавали нервное напряжение.
После разговора с Саяки она сразу побежала к Анке. Вся надежда была на Федота. У него столько друзей в стойбищах и в тайге. В такую погоду два-три смелых охотника могли бы бесшумно разоружить часового, открыть погреб. А там ночь и лодка скроют следы.
Домой она вернулась с надеждой. Лишь когда военные стали отправляться на корабли, она растерялась. Могли увезти Мирона и Миколку. Но, видимо, Саяки сдержал свое обещание, и арестованных покуда не трогали, оставляя в погребе.
Запасные ключи Лиза нашла сразу. Теперь она передаст их Анке, та — Федоту, и спасены Мирон с Миколкой. А вдруг Анка не придет или не найдет Федота? А тогда? Что же тогда?
Это-то и волновало Лизу сейчас.
Перед самым приходом гостей фон Кремер вызвал в кабинет Усова. Вскоре солдат вышел из кабинета несколько растерянный, И воровато спрятал в карман ключи от погреба. Лизу сразила мелькнувшая мысль. Неужели решили ночью?