Я сощурила глаза.
– Никакой вечеринки, Алиса.
– Вы хотели бы включить кого-то конкретного в список гостей? – Когда Алиса говорила «кого-то», она не имела в виду моих знакомых. Она говорила о звездах, миллиардерах, людях из высшего общества или королевских семей.
– Никакого списка гостей, – ответила я, – потому что я не собираюсь устраивать вечеринку.
– Вам действительно стоит подумать о впечатлении, которое вы производите… – начала Алиса, и я перестала ее слушать. Я знала, что она собиралась сказать. Она говорила одно и то же почти одиннадцать месяцев. Все любят историю про Золушку.
Что ж, у этой Золушки было пари, которое она должна была выиграть. Я осмотрела кованую лестницу. Три поворота против часовой стрелки. Но четвертый… Я подошла к ней, поднялась по ступенькам. На площадке второго этажа я провела пальцами по нижней части полки, расположенной напротив лестницы. Переключатель. Я нажала на него, и вся полка изогнулась дугой назад.
Двенадцатый коридор. Я коварно улыбнулась. Выкуси, Джеймсон Винчестер Хоторн.
– Никакой вечеринки, – повторила я и шагнула в проем, образовавшийся в стене.
Глава 2
Вечером я скользнула в свою кровать, и египетская хлопковая простынь охладила мою кожу. Пока я ждала звонка от Джеймсона, моя рука потянулась к тумбочке, к маленькой бронзовой броши в форме ключа.
– Выбери руку. – Джеймсон вытягивает два кулака. Я указываю на правый, и он разжимает пальцы, демонстрируя пустую ладонь. Я выбираю левый – там тоже ничего. Затем он сжимает пальцы моей руки в кулак. Я разжимаю их – на моей ладони лежит брошь.
– Ты нашла нужный ключ быстрее, чем любой из нас, – напоминает мне Ксандр. – Заметь, я говорю в прошедшем времени!
– Прости, солнышко, – протянул Нэш. – Прошло шесть месяцев. Теперь ты одна из нас.
Грэйсон молчит, но когда я пытаюсь прицепить брошь к своей одежде и она выскальзывает из моих пальцев, он ее ловит.
Это воспоминание хотело перейти в другое – Грэйсон, я, винный погреб, – но я не позволила этому произойти. За последние несколько месяцев я научилась отвлекаться разными методами. Схватив телефон, я зашла на сайт краудфандинга и забила в поиске «медицинские счета» и «арендная плата». Наследство Хоторнов станет моим еще только через шесть недель, но партнеры из «Макнамара, Ортега и Джонс» уже позаботились о том, чтобы у меня была кредитная карта практически без ограничений.
«Сохранить анонимность подарка». Я ставила галочку напротив этой строки снова и снова. Когда телефон наконец зазвонил, я откинулась на подушки и ответила:
– Алло.
– Мне нужна анаграмма слова раздеть. – В голосе Джеймсона слышался гул энергии.
– Неправда. – Я перевернулась на бок. – Как тебе Тоскана?
– Родина итальянского Ренессанса? Полная извилистых дорог, холмов и долин, над которыми стелется туман по утрам и где леса осенью обретают такой золотисто-красный цвет, что весь мир кажется объятым пламенем? Эта Тоскана?
– Да, – пробормотала я. – Эта Тоскана.
– Видал и получше.
– Джеймсон!
– О чем ты хочешь услышать сначала, Наследница: о Сиене, Флоренции или о виноградниках?
Обо всем этом, но у Джеймсона была причина выбрать путешествия, а не поступать в университет в этом году.
– Расскажи мне о вилле. – Ты нашел что-нибудь?
– Твоя тосканская вилла была построена в семнадцатом веке. Предположительно это фермерский дом, но он больше похож на замок, и его окружает более ста акров оливкового сада. Там есть бассейн, дровяная печь для пиццы и массивный каменный камин, что весьма оригинально для такого дома.
Я могла представить все это. Ярко – и не только потому, что у меня была папка с фотографиями.
– И когда ты проверил камин?.. – Мне не нужно было спрашивать, проверял ли он камин в принципе.
– Я нашел кое-что.
Я резко села, волосы рассыпались по спине.
– Подсказку?
– Возможно, – ответил Джеймсон. – Но к какой загадке?
Мое тело словно наэлектризовалось.
– Если ты не расскажешь мне, я расправлюсь с тобой, Хоторн.
– И мне, – ответил Джеймсон, – это понравится. – Мои предательские губы растянулись в улыбке. Почувствовав вкус победы, Джеймсон дал мне ответ: – Я нашел треугольное зеркало.
Шестеренки в моей голове тут же закрутились. Тобиас Хоторн воспитывал своих внуков на головоломках, ребусах и играх. Зеркало, вероятно, было подсказкой, но Джеймсон прав: неизвестно, от какой она части игры. В любом случае он ездил по миру не ради этого.