– Что это? – ахнула я.
Моя сестра аккуратно толкнула меня плечом.
– Мы назвали это «бал интровертов».
– Здесь никого нет. – Я чувствовала, как мои губы растягиваются в улыбке.
– Неправда, – весело ответила Либби. – Я здесь. – Нэш воротит нос от изысканной еды – и назначил себя ответственным за гриль. Мистер Лафлин управляет колесом обозрения под присмотром миссис Лафлин. Тея и Ребекка вообще не упускают момента и прячутся за ледяными скульптурами. Ксандр следит за сюрпризом для тебя, а еще здесь Зара и прабабушка!
Я обернулась как раз в тот момент, когда меня ткнули тростью. Прабабушка Джеймсона пристально смотрела на меня, в то время как его тетя изумленно наблюдала за происходящим.
– Ты, девочка, – произнесла прабабушка, что было ее вариантом моего имени. – Вырез твоего платья делает тебя похожей на проститутку. – Она погрозила мне тростью, затем хмыкнула: – Одобряю.
– Как и я, – раздался голос слева от меня. – С днем рождения, ты прекрасна, тучка.
– Макс? – Я уставилась на нее, затем вновь посмотрела на Либби.
– Сюрприз!
Джеймсон, стоявший рядом со мной, усмехнулся.
– Похоже, Алиса считала, что вечеринка будет гораздо более масштабной.
Но ее самой не было на моем дне рождения. Здесь были лишь… мы.
Макс обняла меня одной рукой.
– Спроси меня, как мне колледж!
– Как тебе колледж? – поинтересовалась я, все еще совершенно пораженная.
Макс ухмыльнулась.
– Далеко не так увлекательно, как смертельный поединок на колесе обозрения.
– Смертельный поединок на колесе обозрения? – переспросила я. В ее голосе мне послышалась манера речи Ксандра. Я точно знала, что они поддерживают связь.
– Кто выигрывает? – Джеймсон наклонил голову.
Макс ответила, но, прежде чем я смогла осознать, что она говорила, я заметила краем глаза движение – или, может быть, ощутила. Одетый в черный смокинг за десять тысяч долларов, при этом чувствуя себя так же непринужденно, как другие парни в потрепанных толстовках, Грэйсон Хоторн вышел на танцпол.
Вернулся домой. Эту мысль нагнало воспоминание о том, когда я видела его в последний раз. Грэйсон сломлен. Я рядом с ним. В настоящем же Грэйсон Хоторн позволил своему взгляду задержаться на мне всего лишь на мгновение, а затем обвел им остальных присутствующих на вечеринке.
– Смертельный поединок на колесе обозрения, – спокойно произнес он, – всегда плохо заканчивается.
Глава 5
Открыв глаза на следующее утро, я увидела свое вечернее платье, свисающее с кровати. Джеймсон спал рядом со мной. Я подавила желание провести кончиками пальцев по его щеке, дотронуться до шрама, тянущегося вниз по груди.
Я десять раз спросила его, как он получил этот шрам, но он дал мне десять разных ответов. Причиной становились то зубчатые скалы, то стальной стержень, то лобовое стекло.
Однажды я получу правдивый ответ.
Я позволила себе еще мгновение побыть с Джеймсоном, затем соскользнула с кровати, взяла брошь Хоторнов, оделась и спустилась по лестнице.
Грэйсон в одиночестве сидел в столовой.
– Я не думала, что ты сможешь приехать домой, – сказала я, каким-то образом решившись сесть напротив него.
– Технически это больше не мой дом, – зазвучал тихий голос Грэйсона. – Еще немного – и это место официально станет твоим. – В его голосе не слышалось осуждения или жалобы. Просто утверждение.
– Это не значит, что что-то должно измениться, – произнесла я.
– Эйвери. – Пронзительные светлые глаза встретились с моими. – Должно. Ты должна измениться. – До того как появилась я, Грэйсон считался наследником. Он был практически экспертом в том, что должен был делать.
И только я знала: под маской стойкости он разваливался на части. Я не могла произнести это, не могла показать, что подумала об этом, поэтому я придерживалась выбранной им темы.
– Что, если я не смогу сделать это в одиночку? – спросила я.
– Ты не одна. – Грэйсон задержал взгляд на мне, затем медленно и осторожно разорвал зрительный контакт. – Каждый год в наши дни рождения, – произнес он спустя мгновение, – старик звал нас к себе в кабинет.
Я уже слышала об этом.
– Вкладывай. Развивай. Создавай, – вспомнила я. С самого детства на каждый день рождения братьям Хоторнам давали по десять тысяч долларов, чтобы они их куда-нибудь вложили. Им также говорили выбрать талант или интерес, который они будут развивать, и на это развитие не жалели никаких средств. И, наконец, в день рождения Тобиас Хоторн ставил перед ними задачу: они должны были изобрести что-то, создать или воплотить в жизнь.