– Это последнее, что я помню. Потом они ударили меня, и я потеряла сознание. А когда очнулась, то обнаружила, что все вещи украдены. Они даже вывернули мои карманы. – Ее голос слегка дрогнул, но затем она взяла себя в руки. – Мы с Тоби спрятали сумку на экстренный случай: сменная одежда, немного наличных. – Мне было интересно, осознает ли она, как крепко сейчас сжимает эту сумку. – Я купила билет на автобус и приехала сюда. К тебе.
У вас теперь есть дочь, сказала я Тоби, когда узнала об Иви, на что он ответил: Даже две.
Проглотив клубок эмоций, собравшихся у меня внутри, я повернулась к Орену:
– Мы должны сообщить в полицию.
– Нет. – Иви схватила меня за руку. – Ты не можешь заявить, что пропал умерший человек, и Тоби не просил меня идти в полицию. Он велел прийти к тебе.
Мое горло сжалось.
– Кто-то напал на тебя. Мы можем заявить об этом.
– И кто, – огрызнулась Иви, – поверит такой, как я? Я выросла в бедности. Я была той девочкой, от которой никто не ожидал многого, к которой относились как к чему-то неважному, потому что у меня почти ничего не было.
– Привлечение полиции может связать нам руки, – отметил Орен. – Нам стоит подготовиться к требованию выкупа. Если мы не получим такого требования…
Я даже не хотела думать о том, что человек схватил Тоби не из-за денег.
– Если Иви скажет, где должна была встретиться с Тоби, вы сможете послать туда команду для обыска территории? – спросила я Орена.
– Считайте, что уже послал, – ответил он, а затем его взгляд резко переместился на что-то или кого-то позади меня. С той стороны до меня донесся звук, сдавленный, почти нечеловеческий, и я поняла, еще до того как обернулась, что я там увижу. Кого.
– Эмили? – Грэйсон Хоторн как будто смотрел на призрака.
Глава 7
Грэйсон Давенпорт Хоторн ценил контроль – в каждой ситуации, в каждой эмоции. Когда я шагнула к нему, он отступил назад.
– Грэйсон, – тихо позвала я.
Нет подходящих слов, чтобы описать взгляд, каким он смотрел на Иви, – словно она была мечтой, надеждой, мучением, всем.
Серебристо-серые глаза закрылись.
– Эйвери. Ты должна… – Грэйсон заставил себя вдохнуть. Он выпрямился и расправил плечи. – Кажется, мне лучше уйти, Эйвери.
Не сразу, но я поняла: он подумал, что у него галлюцинации. Снова. Разваливается. Снова.
Скажи мне еще раз, что я не сломлен.
Я подошла к Грэйсону и схватила его за плечи.
– Эй, – мягко произнесла я. – Эй. Посмотри на меня, Грэй.
Светлые глаза открылись.
– Это не Эмили. – Я заглянула ему в глаза и не позволила отвести взгляд. – И это не галлюцинации.
Грэйсон посмотрел поверх меня.
– Я вижу…
– Я знаю, – сказала я, положив ладонь ему на лицо и заставив вновь посмотреть на меня. – Она реальна. Ее зовут Иви. – Я не была уверена, что он слышал меня, не то что понял. – Она дочь Тоби.
– Она выглядит…
– Я знаю, – сказала я, не убирая руки от его лица. – Мама Эмили была биологической мамой Тоби, помнишь? – Новорожденный Тоби был тайно усыновлен семьей Хоторн. Элис Хоторн сымитировала беременность, чтобы скрыть усыновление и выдать его за собственного ребенка. – Это делает Иви Лафлин по крови, – продолжила я. – Это семейное сходство.
– Я думал… – Грэйсон резко замолчал. Хоторны не признавали слабости. – Ты знала, – парень посмотрел на меня, и я наконец убрала руку. – Ты не удивилась, увидев ее, Эйвери. Ты знала.
Я услышала то, что он не сказал: в ту ночь в винном погребе – я знала.
– Тоби хотел сохранить ее существование в секрете, – ответила я, убеждая себя, что именно поэтому я не рассказала ему. – Он не хотел такой жизни для Иви.
– Кто еще знает? – Грэйсон потребовал ответа тоном наследника, из-за которого вопросы звучали небрежно, как будто он оказывал человеку, которого допрашивал, любезность, задавая вопрос, вместо того чтобы вырывать ответ из его головы.
– Только Джеймсон, – ответила я.
Спустя долгое, мучительное мгновение Грэйсон посмотрел поверх меня на Иви, эмоции отразились в каждом мускуле его челюсти. Я не понимала, насколько его мучения были вызваны тем, что он думал, что я считаю его слабым, а насколько из-за нее. В любом случае в этот раз парень не прятался от своей боли. Он подошел к Иви, позволив боли прийти, как человек без рубашки, выходящий под ледяной дождь.
Иви уставилась на него. Должно быть, она почувствовала напряженность момента – напряженность Грейона, – но все же не стала заострять на этом внимание.
– Слушай, я не знаю, в чем дело. – Она указала на Грэйсона. – Но эта неделя была для меня по-настоящему долгая. Я грязная. Я напугана. – Ее голос дрогнул, и она повернулась ко мне: – Ты пригласишь меня внутрь и позволишь своим громилам выяснить, что случилось с Тоби, или мы просто будем стоять здесь?