КЕЛЕГОРМ (принимаясь чистить рыбу): не переживай, если я выиграю, я позабочусь о том, чтобы этот мерзкий сумасшедший хоббит согласился отдать тебе твою Портофелию Старшую.
МЕРРИ: спасибо. Только ему о том, что он мерзкий и сумасшедший, не говори, иначе ничего не выйдет… хотя это, конечно, истинная правда.
(Мерри и Келегорм не спеша готовят и съедают свой последний на этом острове обед, после чего Мерри моет посуду и складывает на столе вещи ушедших членов племени: лопаты Боромира и Фарамира, сковородки Эовин и Женечки, кастрюльки и чайник, топоры Красной Каски и Луртца, даже где-то нашел ласты Элрохира, заброшенные им подальше еще в первый день. Выволакивает из хижины и складывает раскладушку Портофелии. Рядом ставит шезлонг и складывает на него высохшую одежду. Отдельно складывает вещи, найденные или полученные племенем на острове, отдельно – сделанные руками соплеменников (корзины, ложки, миски и прочее).
КЕЛЕГОРМ (качаясь в гамаке): и зачем?
МЕРРИ: не знаю. Но мне как-то не хочется просто сидеть и ждать вечера… и потом, мы, хоббиты, очень хозяйственные существа.
КЕЛЕГОРМ: а-а… кстати, а где блюдо с поросям?
МЕРРИ: тут оно. На столе с краю стоит. Ничего с ним не сделалось, не переживай.
КЕЛЕГОРМ: я не переживаю, я боюсь, как бы на жаре из него жира бы не натекло на все эти вещи.
МЕРРИ: ой, и правда. Сейчас я что-нибудь придумаю.
(ставит несколько чурбачков в подобие стола, и перемещает блюдо с «поросям» туда. Затем продолжает сортировку барахла. Келегорм все это время валяется в гамаке, задумчиво глядя на море)
МЕРРИ: ну вот, кажется, все разобрал. А теперь можно пойти в последний раз покупаться на этом острове.
(бежит в море)
КЕЛЕГОРМ: пожалуй, хоббит прав.
(слезает с гамака, снимает его и аккуратно сворачивает, затем кладет к разложенным на столе вещам. После этого складывает шатер)
КЕЛЕГОРМ: ну вот и все. Осталось только искупаться на прощанье.
(идет купаться. В море Мерри вовсю плещется, ныряет и поднимает тучу брызг. На его мордашке написана небывалая радость)
КЕЛЕГОРМ (подплывая к хоббиту): и чему радуешься?
МЕРРИ: солнце садится. Значит, скоро совет, значит, скоро вся эта тягомотина кончится, и я поеду домой. И что бы там ни говорили про меня, а я опять стану известным на весь Шир, даже если не выиграю!
КЕЛЕГОРМ (ехидно): а как же твоя Портофелия?
МЕРРИ: сердцем чую: так или иначе, а она будет моей. Ты, главное, не забудь, что обещал, и я своего обещания не забуду. Брендибаки никогда не нарушают свое слово.
КЕЛЕГОРМ: сыны Фэанаро тоже… впрочем, нет, вынужден признать, что иногда мы нарушали свои слова. Но поверь, в этот раз – нет. Я сделаю все, чтобы ты получил свою Портофелию. Даже если мне придется для тебя ее отбирать с боем.
МЕРРИ: откуда такое великодушие?
КЕЛЕГОРМ: хоббит, когда-то давным-давно я утратил ту, которую любил примерно так же, как ты свою Портофелию, и до сих пор страдаю. А ты мне нравишься, и мне не хочется, чтобы ты так же страдал всю жизнь. Хотя, на мой взгляд, эта твоя Портофелия Старшая вовсе не заслуживает такого хорошего мужа. Что это за жена: курит, по тюрьмам сидит и прочее?
МЕРРИ (печально): просто она от горькой жизни своей такая. Понимаешь, ее папаша, мало того, что им всем такие дурацкие имена дал, так еще и в их личную жизнь все время лез, вот они и бунтовали. Я ж говорю, у них из всех детей только четверо младших благовоспитанными выросли, и то только потому, что за ними в основном их тетя Пуансеттия присматривала, а она женщина приличная. А старшие… в том числе и моя Портофелия, в знак протеста против папочкиного произвола пустились во все тяжкие. А так она добрая и хорошая, просто несчастная…
КЕЛЕГОРМ: ну, тебе виднее. В конце концов, это же тебе с ней жить.
(ныряет и плывет под водой к берегу. Мерри делает так же. Когда они приплывают и выныривают, оказывается, что на берегу их уже ждет Гваихир в эльфийском облике)
ГВАИХИР: я прилетел сообщить вам, что большой совет начнется через сорок минут, так что готовьтесь.
МЕРРИ: да чего там готовиться. Мы уже готовы.
КЕЛЕГОРМ: не говори, хоббит, может, ты и готов, а мне еще причесаться надо.
ГВАИХИР: причесывайтесь и одевайтесь, я пока стулья и прочее буду расставлять.
(Мерри бредет в развалины хижины, одевается и кое-как приводит себя в порядок. Келегорм, вытащив из своей сумки расческу, причесывается, сидя на камушке в тени пальм, и смотрит, как Гваихир «расставляет» стулья. Выглядит это так: стоит посреди лагеря высоченный эльф и задумчиво смотрит то туда, то сюда. Там и сям возникают стулья, переносные фонари на подставках, столик для голосований и ваза, и прочее. Между тем село солнце и стало темнеть. Келегорм, причесавшись, заплетает мокрые волосы в косу и одевается. Едва он застегивает ремни своих сандалий, как Гваихир сообщает) ГВАИХИР: Вот и все. Выходите, садитесь на свои места. Сейчас прибудут Намо и все члены совета.
КЕЛЕГОРМ (язвительно): какая, однако, честь.
(садится на одно из двух отдельно стоящих кресел. Во второе плюхается Мерри. Появляется Мандос)
МАНДОС: отлично. Я вижу, вы готовы к совету.
КЕЛЕГОРМ: готовы, готовы. Давайте уже скорее, не томите.
МАНДОС: от того, что вам суждено, вы не уйдете все равно, так зачем спешить?
МЕРРИ: Мантас, ну хватит уже. Сами понимаете, как нам тут надоело.
МАНДОС: хорошо. Сейчас начнут прибывать члены совета. Как вам уже сообщили, это будут не только выбывшие игроки объединенного племени, но вообще все участники игры, а также все гости, кроме продюсеров, связных и спонсоров.
КЕЛЕГОРМ: отлично. Значит, сволота Гваэглосс тоже появится.
(Мандос не реагирует, проходит к своему креслу на специальном возвышении, и усаживается. Между тем к берегу причаливает угнанный Леголасов катер, с которого по сходням сбегает Леголас)
ЛЕГОЛАС: ага, я первый!!!
МЕРРИ: что, уже катер нашелся?
ЛЕГОЛАС: ага. Как Джек и говорил, далеко эти уроды уплыть не смогли, и их быстро изловили. Ну что, я смотрю, Борыч, как и хотел, проиграл, значит, я мало чего упустил. Главное еще впереди.
МЕРРИ: ты-то сам за кого голосовать будешь?
ЛЕГОЛАС: а вот не скажу.
(садится на стул, к спинке которого приклеена бумажка с его именем и какой-то номер. Появляются одновременно Халдир, Галадриэль, Рамил и Келеборн)
ЛЕГОЛАС: ого, все вместе. Я рад вас видеть. Но должен сказать, что вы забыли прихватить с собой Хам… то есть Гваэглосса.
КЕЛЕБОРН: я тоже рад тебя видеть, племянник. А Гваэглосс занят важным делом, уж не знаю, сможет ли он освободиться, чтобы принять участие в совете.
ЛЕГОЛАС: да он просто струсил.
РАМИЛ: Леголас, хоть ты и вынудил меня заключить с тобой пари, я должен тебе сказать, что его преподобие Гваэглосс ничего не боится, и я уверен, что он меня сумел вылечить, а значит, я выиграю.
ЛЕГОЛАС: дурак ты, Рамил.
РАМИЛ: это еще почему?
ХАЛДИР: прекратите, ради Эру.
КЕЛЕГОРМ: точно, Гваэглосс струсил.
РАМИЛ: да нет же, он просто занят!!!
КЕЛЕГОРМ: ага-ага. Занят тем, что ищет, куда бы спрятаться. Как будто от нас, сынов Фэанаро, можно спрятаться.
(Мерри гнусно хихикает, Леголас тоже. Келеборн и Галадриэль тяжко вздыхают. Все рассаживаются по своим местам. Тут появляется Линдир, радостно вскрикивает при виде Леголаса и бежит к нему. Его сиденье рядом с леголасовским)
ЛИНДИР: Леги, привет. Я смотрю, и катер твой нашелся, и ты сам в порядке. О, все лориенцы есть, а Хамдира-то и нет!!!
ЛЕГОЛАС: а то. Я же говорил – он испугается. Он трусло известное.
РАМИЛ: Неправда, его преподобие настоятель Гваэглосс ничего не боится.
КЕЛЕГОРМ, ЛЕГОЛАС, ЛИНДИР: ну да, ну да.
РАМИЛ: да как вы смеете…
ХАЛДИР: Рамил, прошу тебя – заткнись!
КЕЛЕБОРН: Халдир, как некультурно! Но в целом я согласен – Рамилу следовало бы помолчать. Как и тебе, Леголас.