ВИКТОР: Люд, понимаешь, компания набирала людей — сидеть на телефоне, принимать заявки. Я согласился, дал номер. Аванса не заплатили… Отказался. Что, неправильно?
ЛЮДМИЛА: Молодец! Правильно!
КАТЯ: Предоплата портит человека, но ее отсутствие портит еще больше.
ЛЮДМИЛА: Теперь будешь отвечать на все звонки. Только даром. Пока грибники не отстанут.
ВИКТОР: Ладно. Позвонят недельку — и успокоятся. Ну что, садимся?
Усаживаются за стол. Виктор открывает бутылку водки, наливает всем по рюмке.
Звонок в дверь. Людмила идет открывать. Возвращается в комнату вместе со старушкой, которая несет перед собой тарелку.
ВИКТОР: Заходите, Сталина Петровна!
КАТЯ: Здрасьте, бабушка Сталин!
СТАЛИНА ПЕТРОВНА: Здрасьте! Я вам пирожков принесла.
КАТЯ: Умер кто?
ЛЮДМИЛА: Катя!!!
Катя встает из-за стола, достает из сумки плейер, надевает наушники, садится в кресло и закрывает глаза.
ЛЮДМИЛА: Не обращайте внимания, английский учит, экзамен завтра.
ВИКТОР: Присаживайтесь, тетя Сталя. Отметим красный день календаря? С чем пирожки?
СТАЛИНА ПЕТРОВНА: С грибами.
ВИКТОР: Спасибо! Я потом.
СТАЛИНА ПЕТРОВНА: Что ты, Витя… Хорошие грибы, с магазина!
ЛЮДМИЛА: У него с желудком проблемы, а мы с Катюшей съедим, спасибо. Вы присаживайтесь.
СТАЛИНА ПЕТРОВНА: Людочка! Мы вчера с дедом пенсию получили. Может, тебе одолжить? Ты не стесняйся…
ЛЮДМИЛА (смеется): Спасибо! У нас все в порядке. Просто Витя не то, что нужно, в мусор выбросил.
СТАЛИНА ПЕТРОВНА: Понятно… Я пойду, меня дед ждет, мы тоже отметить собираемся. Людочка, ты передачу эту смотришь?.. Забыла название… Герои нашего времени? Артисты на острове живут, голые ходят, червяков едят…
ЛЮДМИЛА: Я с этими уроками телевизор совсем не смотрю.
СТАЛИНА ПЕТРОВНА: Жалко. Мы сегодня пропустили. Хотела узнать, кого там выгнали.
КАТЯ (не снимая наушников и не открывая глаз): Вику.
СТАЛИНА ПЕТРОВНА: Спасибо, Катюша! Пойду, деду скажу, а то волнуется. Он за Наташу болеет. Такую, рыженькую…
Уходит. Людмила, проводив ее, возвращается в комнату, садится за стол.
ЛЮДМИЛА (Кате): Сколько можно из-за тебя краснеть?
КАТЯ (снимая наушники): Зачем дитя культа приходило?
ЛЮДМИЛА: Прекрати чушь нести… совсем не прекрасную. Знаешь, какую она жизнь прожила? И имя не помогло…
КАТЯ: Правильный мэн был Раскольников… Каждый раз это понимаю, когда захожу в парадную, мимо этих пираний на скамеечке.
ЛЮДМИЛА: В нашу ты раз в месяц заходишь. И то — когда темно. (Поднимает рюмку.) Ну что, с праздничком?
ВИКТОР: Девчонки, стоп! Не закусываем! (Уходит на кухню, возвращается с баночкой красной икры.)
ЛЮДМИЛА: Икра?! Откуда?
ВИКТОР: А — спецпаек. Б — стол заказов. В — купил у спекулянтов. Г — дали взятку.
ЛЮДМИЛА: Помощь зала.
КАТЯ: Нашел в мусорном баке.
ВИКТОР: Ответ правильный! Ну — за революцию! Чтобы верхи могли, а низы хотели.
ЛЮДМИЛА: Это уже контрреволюция.
ВИКТОР: Тогда за эволюцию!
Выпивают.
ЛЮДМИЛА: Катя, положить тебе оливье?
ВИКТОР: Оливье — это не просто французское имя. Это символ развитого социализма! Так же, как винегрет — символ недоразвитого.
ЛЮДМИЛА: Ты не перепутал историю с кулинарией?
ВИКТОР: Нет! Как завещал нам Венечка Ерофеев? Все можно, кроме одного — нельзя ошибаться в рецептах! Вон у Леньки (показывает на потолок) Светка стала в оливье вместо горошка кукурузу класть. Кощунство!
ЛЮДМИЛА: Теоретик… Что ж ты горошек забыл купить?
Звонит телефон. Виктор снимает трубку.
ВИКТОР: Алло! Алло, я слушаю! Говорите! (Некоторое время ждет, потом кладет трубку.) Молчат.
Пауза.
ВИКТОР (смотрит на Людмилу): Подозрительно молчат.
ЛЮДМИЛА: Это как?
ВИКТОР: Дышат. С выражением.
Вдруг Катя визжит.
ЛЮДМИЛА: Ты что?
КАТЯ: За шиворот капнуло. (Смотрит вверх.)