ТАТЬЯНА. А с этим у него сейчас как? (Щелкает себя по горлу.)
ЛЮДМИЛА. Сейчас? Как все — по праздникам.
ТАТЬЯНА. Хороший парень — это не профессия. Жалостливая ты, Людка… Жалеешь? Значит, любишь?
ЛЮДМИЛА. Не знаю…
ТАТЬЯНА. Не поняла. У тебя что — есть кто-нибудь?
ЛЮДМИЛА. Не знаю.
ТАТЬЯНА. Как это?
ЛЮДМИЛА. Ну, как на это посмотреть…
ТАТЬЯНА. И что он?
ЛЮДМИЛА. Зовет.
ТАТЬЯНА. А ты?
ЛЮДМИЛА. «Поздно! Я обвенчана, — отвечала Маша Дубровскому. — Я жена князя Верейского». Как я Витьку оставлю?
ТАТЬЯНА. Он кто?
ЛЮДМИЛА. Тань, я не хочу об этом.
ТАТЬЯНА. И что ты дальше думаешь?
ЛЮДМИЛА. Я не думаю… И вообще — о чем это мы? Перед нашей с Витькой серебряной свадьбой?!
ТАТЬЯНА. Да, Людочка, не хотела расстраивать, но до шестнадцатого я задержаться не смогу.
ЛЮДМИЛА. Тань, ну как же?.. Ты же, вроде, специально приехала!..
ТАТЬЯНА. Люда, никак не могу! У нас на пятнадцатое билеты, летим с Мишей в Рим на конференцию. Поэтому я к вам только на три дня. Но ты не расстраивайся, отметим ваш юбилей! Послезавтра идем в ресторан. Я вас гуляю. (Наполняет рюмки.) Ну что, второй тост — за встречу?
Чокаются и выпивают. Слышно, как хлопнула входная дверь. Появляется Виктор. В руках у него несколько увесистых пакетов и букетик тюльпанов.
ВИКТОР. А-а-а! Какие люди!!! Подожди, не души в объятиях, а то чего-нибудь разобью… (Отдает Людмиле один пакет, целует в щеку.) С праздником! (Подходит к Татьяне.) Вот теперь — с приездом! Здравствуй! (Вручает ей цветы, обнимает, целует.) И с праздником!
ТАТЬЯНА. Привет! (Целует его.)
ВИКТОР. Ну, покажись, как теперь выглядят сливки общества?
ТАТЬЯНА. Ничего тебе не делается! В холодильнике, что ли, спишь?
ЛЮДМИЛА. Вить, я-то думала, Танька раньше приехала, чтобы подольше побыть. А она — всего на три дня.
ВИКТОР. А шестнадцатое?
ТАТЬЯНА. Увы, без меня.
ВИКТОР. Не-е, никуда мы тебя не отпустим! Люд, ты гостью еще не кормила?
ЛЮДМИЛА. Сейчас поставлю греть… Не начинали, ждали тебя.
ВИКТОР (декламирует.) «Я не будни, я праздник, которого ждут!» (Достает из пакетов яркие упаковки, банки.) Ничего не надо греть. Ужинаем сегодня па морском дне. Тигровые креветки — это что-то! Щупальца осьминогов! Их знаете, как ловят? Опускают на дно веревку, к которой привязывают много глиняных горшков. А через несколько часов вытаскивают — и в каждом горшке по осьминожке. Они, глупые, домики себе ищут.
ТАТЬЯНА. И на дне квартирный вопрос не решен. Кто бы мог подумать!
ЛЮДМИЛА. Ты где был? В «Атлантиде»?
ВИКТОР. Да.
ЛЮДМИЛА. И что?
ВИКТОР. Все в порядке, ставки растут. Есть за что продолжать борьбу.
ЛЮДМИЛА. Ты с Виталием говорил?
ВИКТОР. А что — Виталий? Нормальный мужик, просто подневольный, интересы хозяев блюдет…
ЛЮДМИЛА. А это? (Показывает на деликатесы.)
ВИКТОР. В свете названных сумм одолжил у Кости.
ТАТЬЯНА. Люда, в термосе кипяток остался? Креветки надо залить, чтоб оттаяли.
Людмила с Татьяной начинают накрывать стол.
ВИКТОР (включает радиоприемник, под звуки танго подходит к Татьяне, церемонно кланяется.) Разрешите вас пригласить?
Oни танцуют. Людмила продолжает заниматься столом.
Как у Миши дела? Чего не приехал?
ТАТЬЯНА. А работа?
ВИКТОР. Взял бы отгулы.
ТАТЬЯНА (смеется.) У кого? У самого себя?
ВИКТОР. Да, налицо конфликт труда и капитала… в одном лице.
ЛЮДМИЛА. У меня все готово, к столу!
Все садятся.
ТАТЬЯНА. Катюшку ждать не будем?
ВИКТОР. Будем есть и ждать. Я голодный. (Разливает водку по рюмкам.) Девочки! Дорогие! С праздником вас! Кстати, вы знаете, что наступает после Международного женского дня?
ТАТЬЯНА и Людмила (хором.) Что?
ВИКТОР. Международная женская ночь.
Все смеются, выпивают. Начинают закусывают креветками, которые еще не успели остыть.