Третья тренировка сменилась четвертой... Удары Эллен становились все более и более четкими, точными и сильными. За неимением большого веса, Эллен увеличила скорость удара, что компенсировало маленький вес.
Пит был доволен достижениями супруги, но не стремился показать довольство, нельзя было расслабляться ни ему, ни Эллен. Все то, чему она научилась, ничего не стоит до тех пор, пока они не окажутся на Арене. Пока навыки, приобретаемые в камере, во время тренировок, не будут проверены в сражении, до тех пор они ничего не стоят. Ничего...
На восьмой день в камеру вошел тот самый человек в белом халате, к которому они ходили в недавнем прошлом на разговор.
- Вы можете увидеть дочь, - прогнусавил мужчина, чем поверг в шок и отца девочки и ее мать.
Дроид провел их по коридорам непонятной тюрьмы, где можно было заблудиться при свете дня, путаясь в многочисленных коридорах. Пита и Эллен усадили в мягкие кресла перед стеной. Матово-белая стена стала прозрачной. За стеной сидел маленький человечек, в котором Пит узнал дочь.
- Лизи! Доченька! Лизи! - в один голос начали кричать родители.
- Папа! Мама! Я хочу домой! Когда меня отпустят?
- Скоро! - прокричал Пит, он едва не выпрыгивал из кресла.
- С тобой ничего не делают? - по щекам Эллен бежали слезы.
- Почему ты плачешь, мамочка?
- Я смеюсь, Лизи, от этого тоже плачут!
- Со мной все хорошо. А вам хорошо? Вдвоем.
- Нет, - оба покачали головами.
- Я вас люблю и хочу домой!
- Я тебя тоже люблю! - прокричали Пит и Эллен по отдельности, но голоса их слились в один. - Мы вытащим тебя, зайчонок! - добавил Пит.
- Я люблю вас, - заплакала Лизи и исчезла.
Пит присоединился к Эллен в туже минуту и начал бить по стене, за которой была только что дочь. Его кулаки звенели от боли, а отсушенные ладони он не чувствовал вообще. Не взирая на все, он продолжал, вместе с Эллен, бить по стене и кричать, выкрикивая имя дочери, словно молитву, как в старой сказке про Али Бабу. Но Сим-Сим не открылся...
Дроид подхватил их за руки и вернул в камеру.
Тот, кто придумал им свидание с дочерью не промахнулся. Если прежде глаза Питера и Эллен горели переживаниями, то сейчас в них горели огромные костры гнева, злости. Теперь они были готовы крушить, рвать, метать, убивая всех на своем пути.
- Ты знаешь, что я теперь хочу? - спросила Эллен.
- Спасти нашу дочь?
- Нет, не только.
- Что еще?
- Я хочу, чтобы все эти уроды, которые организовали все это, умерли жестокой, самой жестокой смертью, а я умылась бы их кровью...
- Я только за, Элли.
- Тогда дай мне клятву, что когда мы спасем нашу дочь, то ты сделаешь все возможное и невозможное, чтобы разрушить Город и истребить всех его жителей.
- При чем тут его жители, Элли?
- При том, что они равнодушны.
- Смерть за равнодушие?
- Смерть за равнодушие - самое малое, что полагается.
- Ты щедра, - Пит улыбнулся.
- Дай мне клятву, Питер.
- Я не представляю, каким образом мы с тобой сделаем так, что Город падет, но я клянусь, что все, отпущенное мне время на этом свете, я посвящу тому, чтобы Город разрушить, сделать так, чтобы его система была разбита.
- Капля камень точит.
- Тебя потянуло на философию, милая?
- Нет. Я просто надеюсь, что ты не просто будешь той каплей, которая точит камень. Я хочу, чтобы ты оказался той самой каплей, которая породит прорыв дамбы и наводнение. Понимаешь, Пит?
- Я понимаю одно - ты сходишь с ума. Как и я...
- Ты дал клятву. Жители Нижних не отступают от своих обещаний.
- Это верно, как и то, что пора бы нам уже заняться тренировкой.
- Я готова!
Он увидел перед глазами лицо дочери и ощутил, как сердце стонет под гнетом разлуки и страха. Чтобы это им не стоило, они должны выстоять... Именно так сейчас думает вся сотня родителей...
Пит поднялся, посмотрел на жену и улыбнулся. Что бы он без нее делал?..
Глава двадцатая.
- Я не хочу лишить денег и власти одного сенатора. Нет, - Томбо улыбнулся, глядя на Руэла Бролина - долговязого молодого человека в сером костюме, - я хочу лишить власти весь Сенат. Понимаешь?
Руэл присел в кресло, закинул ногу на ногу и вздохнул.
- Я понимаю, - сказал он, после затянувшейся паузы. - Но вот понимаешь ли ты, друг мой, то, что хочешь сотворить с этим местом? - Руэл обвел руками комнату.
- Я хочу, чтобы...
- Чтобы весь Город, словно шайка дикарей, поклонялся тебе как богу.
- Почти угадал, - улыбнулся Томбо.
- Твое властолюбие пугает.
- Мое властолюбие сослужит тебе огромную пользу, если дело выгорит.