- Ты не понимаешь некоторых вещей, Элли, - вздохнул Пит. - Твой разум, если он и был раньше в твоей голове, затуманен тоской и гневом. Когда все закончиться, тогда мы и поговорим, будешь ли ты со мной или нет. Пока же, нам лучше сплотиться. У меня никого нет, кроме тебя и Лизи. У вас, кроме меня никого тоже нет...
- Ты упрекаешь меня тем, что я такая же сирота, как ты? - ощетинилась Эллен.
- Нет, - покачал головой Пит.
- Тогда не трогай мое одиночество! То, что я осталась дна - в этом вина этого Города!
- Возможно, я не спорю, Элли. Ты должна думать о будущем нашей дочери, которого может вообще не быть...
- Посмотри на себя, Питер. Что ты видел хорошего за свою разнесчастную жизнь? Что? В этой жизни ты не видел ничего, ради чего стоило бы стоять горой за этот паршивый мир. Все мои друзья умерли, все мои соседи давно или в могиле, или съедены... Мою единственную дочь, которую мы с таким трудом оберегали, которая заболела какой-то хренью, забрали и не отпустят до тех пор, пока я не сражусь с дюжиной пар, и не прикончу их... Нет, Питер, это не тот мир, по которому я буду тосковать. Если бы не жизнь крошки Лизи, я бы не смогла и дальше сражаться на Арене. Пускай бы мне снесли голову, как ты сегодня снес ее этому придурку. Мне было бы все равно, Питер...
- Не говори так, - прошептал Пит.
- А как я должна говорить? Я должна обманывать себя и тебя, говоря, что все хорошо? Я должна улыбаться свету солнца, запаху пыли, прохладе ночей? Так ведь? Ты этого хочешь, не так ли? Но вот загвоздка вся в том, что я прозрела! Я прозрела, Питер! Я вижу все глазами, лишенными самообмана! Я вижу насколько гнилой мир, в котором мы живем! Я вижу все, что не видела раньше! А знаешь, что самое хорошее и плохое одновременно? Нет? Самое хорошее это то, что теперь я вижу, что есть в этом мире. А самое плохое, что я одновременно вижу, чего лишена...
- Ты понимаешь...
- Я понимаю, что все мы входим в эту жизнь на равных условиях. Все мы выходим из утроб матерей. Так почему же у других есть «все», в то время, как у меня нет «ничего»? И почему меня этого «ничего» еще лишают, оставляя вообще пустоту? А, Питер? Почему? Ты ведь у нас такой умный, такой справедливый! Но ты тряпка. Не был бы ты тряпкой, ударил бы уже меня.
- Я не бью тех, кого люблю, - прошептал Пит.
- Ты эти слова научился говорить только несколько дней назад. Думаешь, сейчас они имеют значение?
- Для меня имеют.
- Для тебя? Не могу поверить, что ты изменился, Питер. Не могу. Единственное, что нас сцепляет вместе, подобно ниточке, это наша дочь. Лизи - это тот клей, благодаря которому мы все еще вместе.
- Я всегда жертвовал ради тебя, а не только ради Лизи.
- Чем ты жертвовал, Пит?
- Собой...
- Собой? Ха! Не смеши!
- Не смей так говорить, Элли!
- Как так?
- Не смей смеяться надо мной!
- Я не смеюсь, Питер, я пока еще улыбаюсь. Ты не жертвовал ничем.
- Нет!
- Чем ты жертвовал ради нас с Лизи? Перестал драться на ринге? И что? Это по-твоему жертва? Если бы ты тогда не остановился, то лежал бы уже в земле ни о чем не думая. Чем же ты еще жертвовал, а, милый мой? Ах, да, ты же перестал ходить на случки со шлюхами и носить домой всякое дерьмо между ног и заражать меня! Да. Это жертва! Самая настоящая!
- И чем же жертвовала ты, Эллен? - ехидно улыбнулся Пит.
Его руки вспотели, а лицо горело огнем от гнева. От волнения и злобы, которые так и норовили выплеснуться наружу, его сердце бешено колотилось.
- Я не говорила о том, что чем-то жертвовала.
- Вот именно! Ты не жертвовала ничем!
- И что?
- А то, что ты меня уже достала! - Пит поднялся из-за стола и начал кричать. - Мне надоело твое нытье! Ты сплошной негатив!
- Ой, вы только посмотрите, сам позитив! Чему же ты радуешься, а?!
- То, что я не ною, еще не означает, что я чему-то радуюсь!
- Вы только гляньте на него! Само...
- Прекрати, Элли! Прекрати!
- А то что?! Ударишь меня? Бей! Я всю жизнь бита этим искалеченным миром!
- Хватит, прошу тебя!
- Нет! Не затыкай меня! Не говори мне, хватит! Я сама знаю, когда хватит, а когда нет! ПОНЯЛ?!!!
- Успокойся!
- Не говори со мной!
- Давай просто поедим.
- Не говори со мной!
- Эллен, - Пит подошел к жене и протянул руку, - прошу тебя...
- Нет! - она ударила по его пальцам, тянувшимся к ней.
- Эллен, ты должна справиться с этим.
- Я никому ничего не должна, твою мать! Я никому ничем не обязана, кроме дочери!
- Да, да, да. Ты просто попала в ловушку под названием жизнь. Как и я. Как и все мы, милая. Успокойся.
- Не могу я успокоится!