Пит ничего не сказав, сделал шаг вперед. И резко обнял Эллен, прижав ее к груди. Она начала сопротивляться его объятиям, извиваясь в сильных руках. Через несколько секунд безуспешного сопротивления, она сдалась и Пит почувствовал, как его кожа начинает мокнуть от дождя слез жены, стекающих на грудь. Слезы Эллен - первый признак закончившейся истерики.
- Я люблю тебя. Не меньше, чем ты меня, - зашептал Пит, - но нам мешают препятствия на пути к счастью.
- Почемууу мы не моооожем просто жииить?! - прокричала Эллен ему в грудь, содрогнувшись от рыданий.
- Потому что ты права, нам не повезло. Мы родились не в то время и не в том месте.
- Ты не должен любить этот мир, Питер.
- Я не сказал, что люблю этот мир, Элли. Я лишь благодарен ему за то, что он дал мне тебя и Лизи.
- Давай ляжем спать, - прошептала Эллен, резко успокоившись.
- Давай.
- Я устала. Очень устала.
- Душ принять не хочешь?
- Нет. Утром.
- Дело твое.
- Хорошо, уговорил.
Подняв лицо - раскрасневшиеся глаза и румяные, влажные щеки - Эллен слабо улыбнулась и прошла в душевую.
Пит проводил ее взглядом, в котором смешались печаль и радость, любовь и ненависть. Его жена никогда не отличалась уравновешенностью, но редко истерила, как сейчас. Эллен обладала странным талантом. Когда ругалась, она облачала претензии в изощренную, грубую и обидную форму... Когда она закатывала скандал, она могла долго и нудно орать, могла просто сквернословно выражаться, не оставляя ни один из его, Питера, недостатков, в покое, могла просто попросить, чтобы он оставил ее в покое и уйти куда-нибудь на несколько часов... Он давно привык к странностям в жене, в ее характере. Но вот то, что она наговорила ему сегодня, этого он еще ни разу от нее не слышал. Неужели она и вправду думает то же, что и говорит? Неужели она прямая противоположность его самого? И он узнает это только сейчас? Спустя восемь лет совместной жизни? Нет уж. Этого не может быть. Либо у нее изменилось мнение после того, как Лизи забрали, либо что-то еще. Либо, он просто был слеп и ничего вокруг себя не замечал...
Пит остановил рассуждения. Он был слеп? Что ж, если быть с собой честным, так и есть. Он никогда не придавал значения словам, которые говорила Эллен. Он и слушал-то не так часто. Что уж говорить тогда о его знаниях о ее мировоззрении? Вывод - во всем том, что происходило с женой виноват он.
Над Городом висит реальная угроза. Майкл Томбо уничтожит то, что у них есть. То, что у них есть - это хоть что-то. Лучше десять процентов чего-то, чем сто процентов ничего. Нужно думать не только о том, что с Эллен твориться, но и о том, чем это может обернуться для их дочери. Если Томбо станет у руля, Лизи умрет. Если они проиграют - Лизи умрет. И что они могут сделать?
Они могут сделать так, чтобы умер Томбо. Если даже не сделать, то хотя бы попробовать сделать так, чтобы Томбо умер. Но, смерть, точнее, покушение на смерть, невозможна без их победы над всеми парами Колизея. Две пары уже позади. Сколько осталось определит жребий. Выходит, что все зависит от них и ни от кого больше. Если они выиграют все бои на Аренах, то встретятся с Томбо в его кабинете и там, когда приведут их здоровую дочь, можно будет попытаться убить этого сукиного сына и захватить власть над Городом.
Власть над Городом? Об этом он, Питер, еще не размышлял. Он никогда не имел никакой власти. И что же ему делать?
- О чем ты думаешь? - долетел до него голос Эллен.
Повернув голову, Пит увидел жену, облаченную в белый махровый халат, с полотенцем на голове.
- Я думаю о том... - Пит замолчал, удивившись, какие разительные перемены произошли с женой благодаря душевой: кожа на лице побелела, взгляд ясных глаз стал более добрым. - ... о том, что не знаю, что делать с властью, которую нам, возможно, придется принять.
- Вот именно - возможно, Питер, - присела рядом с ним на кровать Эллен.
- Да. Но ведь ко всему надо быть готовым, не думаешь? Что если нам повезет?
- Вот если нам повезет, что вряд ли, тогда и поговорим.
- Почему не сейчас? Надо рассматривать все варианты.
- Потому что сейчас, все наши слова, все наши рассуждения не имеют никакого веса, просто переливание из пустого в порожнее. И все.
- Не знаю...
- Давай не будем, хорошо? Ты сейчас меня снова заведешь.
- Я заведу?
- Все!
- Ладно, все.
- Давай ляжем спать. Потушим свет. Займемся любовью, в конце концов. Или я тебя не возбуждаю?
Пит повернул голову и наткнулся на обнаженное тело жены. Соблазнительные изгибы шеи и грудей, стоячие соски, бедра, блестевшие в лучах ламп...
Пит встал и прошелся до выключателя. В темноте, вернувшись на прежнее место, он разделся и лег в кровать к голой жене, поддаваясь к горячему зову ее плоти, вожделенной и сладкой. Он начал ласки, прислушиваясь к ее томительным стонам, с мочек ушей и шеи. Затем его язык начал путешествие вниз, к груди, к сочным соскам, еще ниже, к пупку... Эллен не выдержала и оторвав его лицо от своего лона, стала с одержимостью впиваться в его губы... Он вошел в нее и начал толчками продвигаться все глубже и глубже, со все нарастающей скоростью и силой движения...