- Ты со мной и без меня сделаешь это? - прокричал Пит, пытаясь перекричать рев толпы.
- Сделаю, но только при одном условии, - отозвалась Эллен.
- Каком? - Пит попытался сделать свое фирменное движение бровью вверх, но ничего не получилось. Бровь его не послушалась.
- Ты не должен умереть!
- Ради тебя и Лизи, я согласен еще немного по жить!
- Я люблю тебя, сукин ты сын!
- Я люблю тебя, моя истеричка!
Они вновь стояли, умываясь брызгами аплодисментов, на Арене. Трибуны были забиты до отказа виртуальными зрителями.
- ВСТРЕЧАЙТЕ! ДВУКРАТНЫЕ ПОБЕДИТЕЛИ БИТВ КОЛИЗЕЯ! НЕПОВТОРИМЫЕ! ВЕЛИКОЛЕПНЫЕ! СИЛЬНЫЕ И СМЕЛЫЕ! СУПРУЖЕСКАЯ ПАРА РОКСБУРГОВ!
После воплей ведущего, который, как и прежде метался среди трибун, заиграла музыка, которую Питер слышал впервые. Никогда до этого самого момента, на играх Колизея не играла музыка.
- И! ИХ ПРОТИВНИКИ! ПАРА! ОДЕРЖАВШАЯ ДВЕНАДЦАТЬ ПОБЕД! ПАРА! ЧЕЙ ОПЫТ И СИЛА ПРОЛОЖИЛИ ПУТЬ К ХОРОШЕЙ ЖИЗНИ ИХ СЫНУ! ПАРА! КОТОРОЙ ОСТАЛОСЬ ОДЕРЖАТЬ ОДНУ ЕДИНСТВЕННУЮ ПОБЕДУ! ПАРА КРОССОВ!!! ВСТРЕЧАЙТЕ!
- Это Последняя битва?! - обрадовалась и ужаснулась одновременно Эллен. - Это невозможно! Почему мы не знаем?! Чертовы уроды! УРОДЫ! - Эллен прокричала последнее слово, задрав голову к толпе на трибунах.
- Эллен...
Она повернулась к нему и потеряла дар речи. Пит, еще несколько часов назад лежавший с ней в одной кровати, стоял с лицом белее снега и едва держался на ногах, пошатываясь из стороны в сторону.
- Питер! Питер!
- Соберись, Элли!
- Какой соберись! Ты...
- Соберись! Ради нашей дочери! Ради того, что мы с тобой задумали! Соберись, я тебе говорю! Ты сама истерила и...
- Хорошо.
- ИТАК! БИТВА КОЛИЗЕЯ! ПОСЛЕДНЯЯ БИТВА ЭТИХ ИГР! НАЧИНАЕТСЯ!
Эллен и Пит почувствовали легкое землетрясение. У них под ногами открылись отверстия из которых поднялись узкие платформы, с укрепленными на них длинными мечами.
- Ну хоть что-то! - прокричал Пит.
- Ты готов?
- Я готов. Элли, помни, что я люблю тебя, каким бы я ублюдком не был.
- Ты никогда не был настоящим ублюдком, Пит. Даже тогда, когда трахал других баб. Просто... Я иногда бываю сукой.
- Ха-ха, - хрипло рассмеялся, подавившись слюной Пит.
Нагнувшись, он схватил меч, переливавшийся в лучах прожекторов, словно кусочек стекла, разноцветной радугой. Эллен сделала тоже самое. Взяв меч, она несколько раз взмахнула им, приноравливая к тяжести руку.
- Я готова, милый! - прокричала она. - Будь со мной!
- Я прикрываю тебя до тех пор, пока не упаду, ты прикрывай меня, хорошо?
- Да!
- Тогда в бой! Порвем этих убогих сукиных детей!
Пит повернулся, пристроившись к спине жены и поднял меч. Едва он ощутил спиной спину Элли, как тут же на него налетел мужчина, больше походивший на разъяренного медведя, бродившего по лесам в прежние эпохи. От сокрушительного удара мечом, который попытался нанести Питеру соперник, его спасла чистая случайность - взмахнув мечом, мужчина поскользнулся на песке и едва вернул себе равновесие. Не теряя ни мгновения, Пит поднял меч над головой и попробовал нанести удар, в который вложил все силы. Лезвие меча Пита высекло искры из орудия соперника. Рассвирепевший мужчина перекатился в сторону и вскочил на ноги с проворностью обезьяны. Свист меча, несущегося лезвием в череп Пита, опередил сам удар, отчего он успел блокировать удар мечом, который зазвенел, высыпав сонм искр.
Развернувшись, на несколько секунд оставив Эллен одну, с неприкрытой спиной, Пит замахнулся. Сокрушительный удар не получился - соперник ударил его ногой в живот, так что Питер сложился вдвое.
- Ублюдок!
Долетел до Пита голос Эллен. Помутневшим взглядом он увидел, как жена, словно изящная кошка, из джунглей романов Киплинга, совершив два кувырка, с мечом наперевес, наносит удары борову, который едва не снес ему голову.
Немного отдышавшись, но все еще не в силах выпрямиться, Пит подобрал меч, валявшийся в песке и решился выпрямить спину. Огненные капли, пролившиеся на его левую руку, почти лишили его сознания. От ужасающей боли, которую он в жизни не испытывал настолько остро, его замутило.
- Это тебе за то, что хотел убить моего мужа, ублюдок, - услышал Питер шепот в собственном левом ухе.
Повернув голову, он увидел, что сзади него стоит женщина, с острыми чертами лица и ядовитой улыбкой на лице, сжимающая меч, всаженный ему в плечо по рукоять. Вышедшее лезвие играло алыми оттенками на свету. Оружие радовалось своей первой крови.