Нхика следовала сзади, словно потерянный призрак. Ее ноги двигались самостоятельно, крадущиеся вниз по лестнице и следуя за сестрой и братом на расстоянии к их комнатам. Они зашли в личную гостинную, оставив Нхику стоять за дверью.
Ее дар не мог утихомирить эту глубинную печаль кому-либо, иначе она бы уже давно сделала это для себя. Кроме того, это не было утешением, которого ждали эти трое. Это было для Хендона, или их отца, или друг друга. Граверы крови, подобные Нхике, создавали только один вид связи, и это было от прикосновения кожи с кожей.
Она повернулась, чтобы уйти, когда её внимание привлек плач. Рыдания Мими остановили её. Плач стал криком, гневной болью преданной юной девушки, и звук вернул её в прошлое, в квартиру в Собачьем районе. В тот момент, когда паралич окончательно охватил легкие её матери, оставив Нхику по-настоящему, неотвратимо одинокой.
Она мечтала о кем-то в тот момент, о своей бабушке или своем отце, о том, кто знал бы её горе глубже, чем она сама. О ком-то, кто мог бы сказать ей, что все будет хорошо, и знать, что это правда. Но её отец был потерян в море, а бабушка умерла в пожаре, который уничтожил её дом детства, и Нхика никогда не чувствовала себя никем иначе чем последний Гравер крови, даже не способная спасти свою мать.
Теперь Нхика понимала боль Мими, возможно, даже лучше, чем Трин или Андао. На мгновение она задумалась, не следует ли ей открыть дверь, быть тем человеком, которого она мечтала иметь, когда её мать умерла.
Но это было не её место.
Пока она собиралась уйти, тень пробежала по входу в фойе. Испуганная, Нхика спряталась за дверью шкафа, когда в комнату вошел доктор Санто, неся накрытую блюдом выпечку. Он направился прямо к двери и постучал, без той нерешительности, что была у неё.
— Мими, Андао, это дядя Шон. Я принес ваши любимые лакомства, — сказал он. Даже издалека она почувствовала запах масла и теста.
Трин впустил его, и когда за ним закрылась дверь, Нхика вышла из укрытия, чтобы прислушаться к приглушенному разговору внутри.
— Я не хочу идти, дядя Шон, — процедила Мими сквозь полный рот.
Доктор Санто выдохнул с сочувствием. — Я понимаю, это тяжело, Мими.
— Я не знаю, смогу ли я выдержать увидеть его тело снова. — В этот раз её слова сопровождались всхлипами, намекая на слёзы.
— Это не для нас, для тех, кто любил его лично. Это для его друзей, коллег, знакомых — для тех, кто любил его публично. Они тоже заслуживают возможности попрощаться с ним, — сказал он, принимая тон, который почти напоминал Нхике голос её бабушки: нежный, строгий и наставнический одновременно.
— Но как мы должны себя вести? — Несмотря на успокаивающий тон доктора Санто, голос Мими нарастал. — Мы должны притворяться, что это просто похороны, что все присутствующие его любили?
— Мы должны показать свое лицо, держать голову. Помните, мы там, чтобы почтить память вашего отца.
— Я не понимаю, как нам это удастся, когда… — Голос Мими прервался от слёз, и Нхика затаила дыхание, ожидая её следующих слов. — … когда убийца отца может быть гостем.
Глава 8
Убийца.
Никогда раньше Нхика не чувствовала себя такой чужой, как сейчас, даже когда она была связана на заднем сиденье катафалка, потому что Конгми забыли упомянуть маленькую деталь о своем соглашении: они просили ее исцелить свидетеля убийства.
Ну, её пребывание у Конгми было роскошным, но оно закончено. Она уйдет сейчас, пока Трин занят. Нхика отступила от двери и выскочила из комнаты. Это была часть каждого взаимодействия клиента с фальшивым врачом, когда она убегала. На этот раз она заберет что-то в качестве сувенира, чтобы сделать эту ситуацию стоящей. Её новую одежду, или косметику Мими, и определенно драгоценность из библиотеки.
Нхика поспешила по лестнице к своей комнате. Там она наполнила сумку наволочками, штанами, бумажными грузами. Она только выходила из комнаты, когда ее ноги остановились сами по себе, и Нхика застыла перед дверью Хендона. На мгновение она не могла двигаться, и дверь пульсировала своим собственным сердцебиением.
В её воображении она переместилась — уже не величественная дверь особняка Конгми, а обветшавший вход в квартиру в Собачем районе. Полуокунувшись в воспоминания, Нхика открыла её.