Ее внимание отвлеклось от него только тогда, когда начались речи воспоминаний, сначала родственников, а затем друзей. Она не должна была удивляться, но некоторые из них были знаменитостями, чьи имена и лица она узнала из газет.
Один из них был мистер Нем, занимающийся военной промышленностью — военной технологией, такой как артиллерия, бомбардировщики и боеприпасы. Нхика подумала, что это, должно быть, была непростая отрасль, учитывая стойкое нейтралитет войны в Теумасе, но его не касалось это, когда он выходил на трибуну. — Город потерял свечу, — начал он, его голос был громким. — Куан ушел раньше времени, и Теумас всегда будет задаваться вопросом, что могло бы быть. Он был стрелой, нацеленной на большие вещи — филантропию, дедовщину, может быть, даже на Комиссию. Те из нас, кто сегодня здесь, не будут одиноки в скорби — вся страна будет скорбеть вместе с нами, таково было влияние его личности.
Комиссия? Хотя Нхика никогда не следила за политикой, она слышала о свободном месте для комиссара. Это было достаточно важным, чтобы даже она слышала о предстоящих выборах, но она не знала, что мистер Конгми участвует в них.
Закончив свое прощание, мистер Нем встретил аплодисменты, и за ним на трибуну поднялся другой. Сначала Нхика не узнала его, пока он не представил себя как Нгут Лиен Буон, из компании Нгут Инвеншнс — еще одна крупная фирма в отрасли автоматонов, хотя ни одна из них не могла сравниться с известностью Конгми Индастриз.
— На этой неделе мы оплакиваем потерю великого человека, отца и друга, — сказал он. — Теумас не имеет королей, но если когда-либо был человек, который должен был быть нашим представителем, его звали Конгми Вун Куан. Хотя многие смотрели на наши отношения в индустрии как на конкуренцию, я знал его только как великого наставника и еще большего друга. — Его голос приобрел театральную окраску, его прощание стало лишь монологом для этой уставшей аудитории. Нхика скребла себе спинку от скуки, пока мистер Нгут продолжал.
Один за одним, аристократ за аристократом поднимались, чтобы доказать свою посмертную любовь к покойному Конгми, а Нхика искала лица своих покупателей. Никто из них, казалось, не присутствовал сегодня, но она видела, как эта толпа, с бесконечным богатством, могла бы заинтересоваться границами того, что можно купить за деньги: запрещенные наркотики, экзотические животные, смертельные яды. Граверы крови.
Её первый похороны были похоронами отца, когда Нхика была восьмилетней; это было её первое столкновение со смертью. Её бабушка всегда говорила ей, что смерть должна быть празднованием, возвращением к Матери Создательнице и возвращением к циклу, но в это всегда было трудно поверить. Она знала, что умирают вещи — животные, люди, даже Целители сердец — но ничто не казалось таким окончательным, как добавление портрета отца в семейный храм. Он был окружен и другими артефактами их семейной истории: фотографиями, которые её бабушка спасла из Яронга, коробкой с предметами для молитв из ее времени во священстве, кольцом из оникса и кости. Поскольку у них не было тела, чтобы помнить его, её угасающая семья из трех человек использовала его портрет для прощальной церемонии и памяти. Сегодня служба была настолько переполнена, что все сидели локтем к локтю, и все же она никогда не была в комнате, которая казалась бы такой пустой.
Вокруг неё гости встали. Нхика медленно вернулась к реальности, осознав, что элегии закончились. Она медленно двигалась, следуя медленному потоку, когда те направлялись в гостиную. Небольшие группы разделились на тихие разговоры за закусками, и Нхика стала осторожна со взглядами, чтобы не быть привлеченной в ним. Вместо этого она направилась к гробу, осмелившись подойти ближе сейчас, когда другие уже ушли.
Это был простой гроб, если учесть все обстоятельства, темно красное дерево было отполировано до блеска и обито мягким бархатом. Человек внутри не заполнял всего пространства, но букеты цветов поддерживали пустоту. Несмотря на травматическую причину смерти, его тело не выглядело слишком плохо. Бальзамировщик придал ему подобие жизни, и Нхика могла представить этого человека таким, каким он был: высоким, с округлыми чертами лица и мудрым выражением. Конечно, были детали, которые разрушали иллюзию, как бледность его щек и впадины его глаз. Нхика метнула взгляд между телом Конгми Вун Куана и его фото в рамке, стоявшим за гробом. Каким-то образом, в смерти он выглядел моложе, чем на фотографии, линии его лица были размыты фундаментальной подготовкой к похоронам, а его цвет лица стал более свежим благодаря восковой косметике. Она увидела его сходство с его детьми: элегантный нос достался Мими, строгий лоб — Андао, а его бриллиантовое лицо обоим из них.