— Уот из ит?
— Паспорт. — По-русски «американец» говорил без акцента.
— Хм, — пограничница взяла документ и, надеясь прочесть там что-то необычное, развернула оборот.
— Ковалев Максим Владимирович, — Дама насторожилась. Паспорт был российским и самым обыкновенным. — Молодой человек, а где ваш заграничный паспорт?!
— Что?!
— Где тот документ, согласно которого вы выехали за пределы Российской Федерации?
— Минутку.
Макс порылся в кармане и достал темно-синюю книжицу. Тоже с орлом, но уже с другим — белоголовым орланом.
— У меня есть еще вот это.
На улице было светло, как днем. Для двух ночи на тихой улочке американского захолустья — явление из ряда вон выходящее. Проблесковые маячки и бушевавшее пламя, они боролись за силу свечения — кто ярче. Выходило, что маячки. Пламя гасло.
Доунс смотрел на огонь и молчал. Работа для его ребят была еще впереди, а сейчас там трудились пожарные: заливали строение декалитрами пены и воды. Им же оставалось только ждать. Ждать и надеяться, что это — просто пожар. В противном случае.… Нет-нет, он даже не хотел думать об этом. На его земле нет места убийствам.
Последний раз это было два года назад. Приезжий латинос пытался ограбить бензоколонку старика Хоккинса. Но тот не растерялся, вложил парню пулю меж глаз. Дело не стоило и гроша, а Хоккинс стал знаменитостью. Сейчас все выглядело иначе. Догорающий дом легко вписывался в стандартный прием уничтожения улик. Этого дерьма он вдоволь насмотрелся еще в Чикаго. Хотя, то, чего он не видел, наверное, и не существовало. Тридцать лет в полиции, что ни говори, это — срок.
Доунс поднял складки на лбу. Да уж — с Чикаго это не сравнить. Конечно, в 70-е город был уже не тот, что в 30-е, но и тогда работенки полиции хватало. Молодой, горячий, он сутками бегал за парнями, преступившими закон. Хотя понимал, победить их невозможно. Отчасти из-за этого и вопреки сотням произведенных арестов, удовлетворение так и не пришло. Трудно победить то, что было всегда и будет нескончаемо, пока существует род человеческий. И все же Доунс с теплотой вспоминал те дни, заглядывал в них, словно в старую прочитанную книгу «Дела ушедшей молодости» и удивлялся. Как он выжил? Как добрался, будто пловец средь льдин, до другого берега. Изнасилования, убийства, человеческие жертвоприношения.… Слететь с катушек было проще простого, а он уцелел. Не утратил ни честь, ни жизнь. Теперь все это было в прошлом. В безвозвратном и необратимом.
Одноэтажная Америка была иной. Кресло Шерифа, сонное графство и, как следствие, многолетнее отсутствие убийств. За что, собственно говоря, Доунс и выигрывал выборы. Но сегодня, как сам он любил поговаривать, чувствует моя селезенка, мораторий мог подойти к концу. Хотя, надежда умирала последней.
Выскочившего из-за борта пикапа, Тимденса онувидел сразу. Пока тот бежал, Доунс задумчиво потер подбородок и сплюнул: «Бежит, черт его дери. С рождеством с такой рожей не поздравляют. Не иначе, что-то нашли».
Так и вышло. Не добежав футов десять, Тимденс раскрыл рот и отрывисто рявкнул.
— Сэр!
— Что там?
Помощник перевел дыхание.
— Сэр, пожарные кое-что обнаружили! — Рывками, как загнанный пес, Майкл хватал воздух и тут же выплевывал его обратно. От быстрого бега помощник вспотел, отчего в каплях на его темной коже Доунс мог видеть отблески бушевавшего пожара.
— Что они, черт их раздери, могли там обнаружить?
— Сэр, там труп!
Пока помощник хватал очередной глотоко воздуха, Доунс держал паузу.
— Хозяева забыли собаку?
— Нет, сэр. Это — труп мужчины.
«Ну, вот и все. Хотя нет, бедняга мог просто задохнуться. Неприятно, конечно. Но несчастный случай, все же не убийство».
— Что с ним?!
— Сэр, это…, — восстанавливая дыхание, теперь и Тимденс говорил с паузами. — Это не ожоги. На нем живого места нет. Весь истыкан ножом! Больше двадцати видимых ранений!
— Черт!
— Пожарные вытащили тело на улицу и передали медикам. Хотите взглянуть?!
— Хм, — Доунс колебался. — Нет. Во всяком случае, не сейчас.
— Оставить его в доме не было никакой возможности. Пламя очень сильное. Я попросил пожарных сделать несколько снимков, где его нашли.
— Хорошо. В доме больше никого?!
— Нет, сэр.
— А личность погибшего?
— Хозяин домовладения. Его опознали соседи. — Из нагрудного кармана Майкл вытащил блокнот. Доунс готов был поклясться, что все, что там записано, помощник держал в голове. Но Майкл предпочитал читать. — Погибший — хозяин домовладения, Ричард Фоссет. Мужчина. Белый. Возраст — 50–55 лет. В доме проживал вместе с сыном Максом.