Шапиро опять кивнул.
— Хотелось бы верить. — Хозяин понизил голос. — Это может вас шокировать, но некоторые из них даже не знают, что суп едят ложкой, а задницу вытирают бумагой. Что уж говорить о хореографии… Жесткая дрессура — вот чем вам придется заниматься. Здесь-то этот человек, — Хозяин повел глазами вниз, — он вам поможет, как никто. Еще благодарить будете. Карпыч умеет с ними разговаривать. Так что, сотрудничество неизбежно.
Глава 6
Шериф хмурился и молча листал папку с материалами. Прошла неделя, а у него не было ничего: ни стоящей зацепки, ни складной версии, ни плана расследования. Да и подозреваемый был весьма условный и, скорее всего, недосягаемый. Оставалось надеяться, что только — пока. Не обнаружив в материалах ничего нового, Доунс выдохнул, открыл ящик и кинул папку обратно. Новых мыслей тоже не было. Окинув взглядом стол, он заметил, лежащие на краю, сброшюрованные листы. Еженедельный отчет о ситуации в штате. Документ был свеж и заслуживал внимания. Хотя обычно Доунсу было плевать. Тяжкими преступлениями его земля не отличалось, а все остальное — не так уж и страшно. Но не в этот раз. Шериф взял пачку, нашел лист с заголовком «убийства» и увидел название своего графства. Так и есть — он в черном списке. Доунс пошлепал сухими губами и кинул бумаги на стол: «Черт! Что происходит?! Кто, откуда, почему?! В конце концов, он раньше никогда не слышал про этого Фоссета? А теперь — все о нем только и говорят. Выясняется, что убийство — лишь верхушка айсберга. Потерпевший, похоже, сам был не в ладах с законом. Тогда почему я, как Шериф, не знал об этом?!»
В кабинет постучали. Доунс убрал ноги со стола и раздраженно крикнул.
— Кто там?
Дверь приоткрылась, в проеме показался Тимденс. В руках помощник держал серую папку.
— Майкл, входи. Есть что-нибудь новое?!
— И да. И нет.
— Что ж — уже неплохо.
— Сэр, пока хвастаться нечем. Макс Фоссет — сын убитого, мы не можем его найти. Парень, как сквозь землю провалился.
— И ты называешь это — новое?!
— Не совсем. Мне кажется, мы на правильном пути.
— Откуда такой оптимизм?
— Это не оптимизм, скорее — интуиция.
— И только?
— Да, сэр.
Доунс разочарованно выдохнул.
— Понятно. Что-то еще?
Тимденс кивнул и открыл папку.
— В полицейском управлении на имя Ричарда Фоссета зарегистрирован автомобиль Додж-Стратус 2004-го года выпуска. В гараже при доме машина не обнаружена. Но вчера ее нашли в Нью-Гэмпшире — стояла у кафе на автозаправке. Хозяин заведения обратил внимание, что автомобиль три дня стоит без движения, и сообщил в полицию. Ну, а там по регистрационному номеру выяснили, кому она принадлежит, и позвонили нам.
— На машине Фоссета мог уехать кто угодно. Для этого нужно было иметь ключ зажигания.
— Вы правы, сэр. Он его имел, ключ валялся в десяти футах от автомобиля. В траве, на газоне. Обычно, забывая машину, владельцы не выкидывают от нее ключи.
— Да уж. — Шериф помолчал и поиграл бровями. — Майкл, скажи мне, а хозяин кафе или персонал заправки ничего не видели?
— Нет, сэр. Ни он, ни персонал, который тоже был опрошен, не видели, кто и когда приехал на этом Додже. Там есть и видеокамеры, но они направлены в другую сторону.
— Черт! Плохо. Очень плохо. Кто-то разъезжает на машине убитого, а мы даже не можем выяснить кто.
— Я распорядился проверить салон на наличие отпечатков. Но, боюсь, это ничего не даст. Отпечатки сына Фоссета вполне вероятны и не могут служить доказательством в суде.
— Да-да. Чьи же там могут быть еще отпечатки?! Хотя, все возможно.
— С другой стороны, если мы не найдем чужих отпечатков, то, скорее всего, за рулем был Макс Фоссет.
— Или убийца стер их перед уходом, — язвительно вставил Доунс.
Тимденс пожал плечами.
— Еще у покойного Фоссета были проблемы с законом.
— Я уже слышал об этом.
— Кое-что вы не слышали.
— Даже так?! — Шериф, будто легавая на запах дичи, выжидающе замер.
— Информация для служебного пользования и не может быть использована в суде. — Майкл спокойно смотрел на Доунса. — В 91-м году в Юте Ричард Фоссет проходил подозреваемым по делу о растлении несовершеннолетнего. Доказать его виновность тогда не удалось. Дело развалилось, не дойдя до суда. Но Фоссет, как лицо, склонное к подобным действиям, попал в соответствующий список. Его файл есть в специальной базе. Я послал запрос.
— Майкл, ты называешь это кое-что?!
— Фоссет не был признан виновным. Перед законом он чист.
— Да мне плевать, чист он или нет. Подозреваемый в растлении несовершеннолетнего — в 90 % судебных разбирательств становится виновным. А то, что дело не добралось до суда, значит, у этого сукина сына был хороший адвокат. Или плохой прокурор. Майкл, материалы того дела — ты можешь запросить их из Юты?!