После укола как-то сразу стало спокойнее. Перед глазами Ромки поплыли радужные круги, и сознание стало погружаться в молочную пелену. Мальчику увиделась мать. Она крепко прижимала его к себе и ласково просила: «Ромочка! Сыночек, сходи на рынок. Спроси у тети Клавы десять рублей. Она еще семечек тебе обещала дать». Мать говорила медленно, будто нараспев. Пару раз она и вовсе замолкала, будто засыпала на ходу, но Ромка знал, это — не сон, от героина мать часто висла и через несколько секунд должна была придти в себя. «Сходи, сыночек».
Его сосед — Ленчик, не помнивший матери, видел себя в зоопарке. Однажды, наперекор правил, его свозил туда жалостливый клиент. Мальчик остановился у клетки с павлином и долго смотрел на птицу. Павлин был красив: он гордо прохаживался по клетке, демонстрируя посетителям узор на хвосте, и тряс хохолком. Ленчик кинул ему кусок булки, но павлин даже не взглянул на подачку.
— Правда, красивый?!
Клиент — румын или чех, смешно говоривший по-русски, улыбался и кивал: «Да-да». Потом купил Леньке мороженное и пообещал в следующий раз непременно увезти его с собою. Прождав почти год, мальчик все еще надеялся, что бородатый дядя Карл выполнит свое обещание. Но Карл все не приезжал, а надежда оставалась. Ленчик все еще ждал.
С уходящими минутами напряжение медленно, но отступало. Завернутое в красивые картинки, сознание блекло в приятном забытье. Шершавая фанера, холодная сталь — они уже не беспокоили. Да и тело, растянутое на кровати, казалось чужим. Пленники удалялись в страну иллюзий.
Глава 12
Забыть Карпыча, его дом и подвал было сложно. Даже за десять прошедших лет. Если вообще, возможно. Указатель на трассе, словно топор в молодую поросль, врезался в мальчишескую память неискоренимо. И зарубка та еще не заросла. Макс спросил у таксиста — далеко ли это и, не моргнув глазом, тот выдал стоимость — двести долларов. Пришлось соглашаться.
Дорога в бывший ад показалась неимоверно длинной. По детским ощущениям, Карпыч преодолевал этот путь гораздо быстрее. Но, то ли усач ездил проворнее, то ли ощущения его обманывали — в этот раз Макс измучил себя томительным ожиданием.
— Долго еще?
Таксист раздраженно буркнул.
— Куда торопишься-то?! Итак, на пределе катим, проблем с гаишниками потом не оберешься.
— Понятно…
— Скоро уже. Поворот вон, видишь?! Нам туда.
Через пару минут Макс уже видел крыши крайних к дороге домов.
— Вас где высадить?
— Да сразу, как только в поселок въедем. Пройдусь немного.
Такси остановилось в полусотне метров от улицы. Расплатившись, Макс услышал предложение подождать его. Но он планировал пробыть в поселке несколько дольше, чем мог ждать таксист.
Перемены в поселке были разительны. Настолько, что в голову пришли тревожные сомнения: «То ли это место?!» В памяти жили иные картинки — покосившиеся домишки, разбитая дорога, кривоствольные деревья. Сейчас и деревья, и дороги, и дома — все неузнаваемо изменилось. На месте потемневших бревенчатых изб выросли трехэтажные красавцы-коттеджи, разбитая грунтовка, словно коростой, обросла шершавым слоем асфальта, а деревья, во всяком случае, в таком количестве, уже не шелестели зеленым многоголосьем, а жалко показывали подпиленные лапы из-за высоких заборов. Цивилизация и сюда дотянула свои цементно-стальные щупальца. Пройдя с полкилометра, Макс свернул направо. Старый разлапистый дуб устоял — не поддался ни времени, ни застройщикам. Но, как сейчас казалось, уже не был таким внушительным и необъятным. Макс поднял голову, мысленно поздоровался. Дуб в ответ прошелестел густой листвой.
От поворота, как подсказывала память, нужно было пройти несколько домов, а после, миновав еще один, идти уже прямо и никуда не сворачивать. На окраине, с другой стороны поселка и должен стоять дом с подземельем. Их детское узилище. Вышагивая по поселку, Макс невольно ловил себя на мысли, что идти в дом Карпыча ему ужасно не хочется. Не раз, и не два представлял он эту встречу, даже снилось иногда, но каждый раз не мог понять — зачем?! Для чего ему вновь нужно было идти в этот дом? Не на блины же к усатому монстру.
«А почему бы и нет?! Наверняка, и дом, и подвал служит иным целям, а может, и иным владельцам. Да и Карпыч неизвестно — жив ли?! Тогда зачем все это?! К чему ворошить прошлое?» Но сомнения не отпускали, брали за грудки и тормошили: «Пусть так! Ни пацанов, ни Карпыча уже нет. Но что-то осталось. Возможно, новые владельцы расскажут, куда делись старые. А, может, что-то еще. В конце концов, другой отправной точки все равно нет».
С волнением он повернул направо. Невероятно, но дома Карпыча не было. Будто, и не было никогда. Или тот исчез непостижимым образом. Мозг кольнула мысль: «Неужели снесли?! Или я что-то перепутал?!» Но все приметы совпадали — дуб, дорога, овраг неподалеку, дом должен был стоять именно здесь. Но вместо дома с подземельем на его месте высилось совсем иное строение. То, что он видел, не походило ни на одно из его предположений. Участки по краям были свободны, а вместо дома с подземельем красовалось двухэтажное здание с блестящей вывеской «Маркет. Продукты». Лучи, отражаясь от металлической черепицы, брызгали с нее вниз, орошая случайных прохожих. Макс видел как, открывая раздвижные двери, словно губы, магазин проглатывал покупателей в свое стеклянно-хромированное чрево. Не зная, что и думать, он подошел ближе. На перестроенный дом магазин тоже не походил. Архитектура, габариты, материалы, все это говорило о недавней постройке. Значит, дом все-таки исчез. А его обитатели?! Куда делись все эти люди? Непонятно. Спросить у кого?! Но у кого?
Слух уловил урчание мотора. Макс обернулся и увидел, как к магазину подъехал тентованный грузовичок. Остановившись у служебного входа, машина протяжно просигналила и заглушила мотор. Из магазина, как муравьи из муравейника, вышли трое черноволосых парней в комбинезонах и выжидающе встали напротив машины. «Неужто Туфтяй все еще возит?! — Ладони Макса увлажнились, а глаза намертво приклеились к кабине. — Картошку что-ли?!»
Вслед за грузчиками вышла толстая рыжеволосая тетка в халате и, посмотрев на лобовое стекло, недовольно фыркнула.
— Рахмон, что так рано приехал?! Склад полный, а ты уже новые привез?
Из кабины выглянул молодой азиат и протянул ей бумаги.
— Мне сказали везти — я везу. Больше ничего не знаю. Звоните, спрашивайте! А я просто привез.
Рахмон вышел и принялся открывать фургон. Макс выдохнул, при всем желании на Карпыча он никак не походил. Распахнув кузов перед грузчиками, тот глянул на кладовщицу.
— Тут все. Забирайте.
Тетка тяжело, будто старая кобыла на пашне, выдохнула и принялась считать.
— …. двадцать два, двадцать три…
— Извините, пожалуйста! — Макс говорил громко, так чтобы его обязательно услышали. Тетка вздрогнула и повернула голову. — Вы давно здесь работаете?
Испуг сменился раздражением.
— Чего?
— На месте вашего магазина раньше дом стоял. Прямо здесь. А куда его хозяин делся, не знаете?!
Кладовщица что-то записала в листке и, уже не посмотрела, а ошпарила Макса уничижительным взглядом.
— Молодой человек, вы что, не видите, я работаю.
— Извините. Просто спросить больше не у кого?!
— А я что — справочная?!
— Ну, я подумал….
— Нечего думать. Когда магазин строился, дома уже не было.
— Как не было?!
— Вот так! Не было и все. Земля просто была.
— Так вы ничего не знаете?!
— Нет.
— Подождите, — Макс робко дотронулся до рукава. — Мне нужно найти людей, которые здесь жили. Хоть кого-нибудь. Может, подскажете кого — кто может их знать?
Тетка хотела огреть его крепким словцом, но, увидев мольбу в глазах, немного смягчилась.
— Вряд ли. Здесь больше половины — москвичи. Участки у местных скупили и дач понастроили. Так что, даже не знаю, — она посмотрела на грузчиков. — Да и некогда мне.
— Понятно, — Макс отвел взгляд. — Извините.
— Да ничего. — Женщина уже хотела продолжить счет, как вдруг остановила его. — Эй, парень, слышь!