Выбрать главу

– Но на нем ведь был смокинг.

– Да, он арендовал его в «Амарине» во Фредриксберге, а у них там нет платков «Пол Смит».

– Но все равно Юли высказывает здравые мысли, – заметил Хеммер. – В любом случае это не доказательство наличия третьего человека.

– Это правда. Но вот это, смею утверждать, доказательство. – Хеск послал по кругу снимок с близкого расстояния одного из ногтей убитой, где под ним четко просматривалось что-то темное. – По словам Трин Блад, руки жертвы вымыты. Несмотря на это у нее под ногтями было столько следов крови и фрагментов кожи, что она должна была серьезно поцарапать нападавшего. – Он передал еще один снимок сломанного ногтя. – Естественно, образцы ушли на анализ. Но все дело в том, что на теле Клинге нет никаких царапин.

Хеск наблюдал, как в переговорной воцаряется тишина, и с удовольствием смотрел на кивающего Хеммера и остальных, пока они разглядывали снимки. Может, они и справятся, несмотря ни на что.

– Опа, какие люди! Что у нас тут такое?

Хеск перевел взгляд на заходящего в переговорную Кима Слейзнера.

– Привет, Ким, – сказал он с улыбкой, хотя именно Слейзнер был последним человеком, кого он хотел бы видеть. – Как видишь, мы в самом разгаре встречи. – Конечно, он не мог не зайти и не попытаться перетянуть одеяло на себя. – Что-то срочное?

– Ой-ой, какие мы, однако, дерзкие, с тех пор как получили собственный кабинет.

– Прошу прощения, не хотел таким показаться. Просто если есть что-то важное, что нам нужно включить в расписание, то…

– Нет, нет. Все нормально. Ничего серьезного. – Слейзнер поднял руки вверх. – Просто продолжайте и не обращайте на меня внимания. Я хотел взглянуть, как идут дела.

– Мы только что начали, но все идет довольно хорошо, надо сказать.

– О, как здорово! – кивнул Слейзнер. – Ну, другого я и не ожидал. С тобой во главе.

– Спасибо!

– Благодарить должен я. И да, я действительно так считаю. Все-таки к такому делу будет приковано немало внимания, и поэтому приятно осознавать, что оно в надежных руках. – Слейзнер повернулся к остальным. – Что касается всех вас, слушайте, пожалуйста, внимательно. Не меня, а вот этого человека. – Он показал на Хеска. – Он действительно знает, о чем говорит. А мне сегодня нужно к зубному чинить пломбу, так что меня не будет до конца дня.

Хейнесен и остальные кивнули. Сам Хеск старался сохранять лицо, хоть не верил ни одному слову, сказанному Слейзнером.

– Ну что, отлично. Не буду больше мешать, – продолжил Слейзнер и повернулся к двери. – А, еще кое-что. – Он снова обратился к Хеску. – Как ты думаешь, когда вы сможете что-то представить? Я имею в виду, помимо того, что этот Клинге, похоже, сильно заигрался.

– Ну, мы пока работаем всего пару часов. Постараемся действовать максимально эффективно.

– Звучит супер! Главное, чтобы я был в курсе того, на каком этапе расследования вы находитесь, хоть и не нужно быть космическим инженером, чтобы просчитать, что произошло. Как считаешь?

Хеск точно знал, как следует ответить. Но молчал. Он не понимал, смущало ли его что-то во взгляде или тоне Слейзнера. Он спокойно относился к тому, что его начальник не уверен, справится ли он с расследованием. Сам Хеск точно сомневался еще больше.

Но это не означало, что он собирался просто сдаться и залечь на дно. Это было его расследование, шанс показать всем, что он не только достоин повышения, но на него можно рассчитывать и в будущих делах, а чтобы в этом преуспеть, нужно держать Слейзнера на максимальном расстоянии от расследования.

– О’кей, Ян, я понял, – наконец сказал Слейзнер. – Ты тут всем заправляешь и, конечно, тебе необходимо рассмотреть все варианты, прежде чем ты захочешь о чем-либо заявить. Просто хочу сказать, что это не то дело, которое нужно затягивать без необходимости. Нам не нужно сейчас допрашивать всех его одноклассников в начальной школе и анализировать содержимое каждой урны в радиусе многих миль от места обнаружения. Чем быстрее мы раскроем дело, тем лучше.

– Конечно. Как раз к этому мы и стремимся в работе, и как только у нас появится что-то интересное, я тебе сообщу, – произнес он, взвешивая каждое слово.

8

Их проводили к лифту. Его, Соню и Матильду. И их адвоката Ядвигу Комаровски. Никто не произнес ни слова, и пока лифт все глубже опускался в шахту, в нем царила тишина. Каждый из них пребывал в собственной тьме. Взгляды были направлены куда угодно, но только не друг на друга – на след на стене, мигающую лампу или скопление кружащих пылинок. В никуда.

Он и его действия привели их сюда. Невозможно смотреть на эту ситуацию по-другому. Именно он вынудил Теодора связаться с полицией в Хельсингере, вызваться свидетелем и рассказать правду. Такое давление привело его сына к попытке прыгнуть под поезд в лесу Польше. В последний момент он сумел помешать сыну. Все-таки он настоял на своем, и через несколько дней они вместе поехали в Данию.