- А которые тебе дед оставил…
- Он мне ничего не оставлял.
Тетя Маня изумленно уставилась на меня.
- А ты что, дедово письмо до сих пор не прочитала? – удивленно спросила она.
- Какое письмо? – поинтересовалась я, тоскливо глядя на часы.
- Так что, тебе его Мишка не передал? – ахнула Маня.
И тут до меня наконец-то дошел смысл разговора и я вспомнила, что Миша мне говорил о каком то письме.
- Передал – ответила я.
- Так чего ж ты его еще до сих пор не прочитала? – не унималась она.
- Забыла – честно ответила я.
Тетя Маня сокрушенно помолчала и, обиженно поджав губы, занялась своим вязанием. Я, воспользовавшись паузой, выскочила из комнаты и стремительно понеслась в подвал, решив, будь, что будет, но в тоннель на поиски Миши я все равно пойду. А вдруг с ним что-нибудь случилось и он лежит там в темноте один, израненный и беспомощный, а я тут сижу и слушаю бредни тети Мани. Схватила в кладовке фонарик, дождалась, пока начнет открываться дверь, протиснулась в едва образовавшуюся щель и кинулась бежать по тоннелю.
Липкая паутина сразу же начала цепляться на меня, под ногами противно захрустели кирпичные крошки, но я неслась вперед ни на что не обращая внимания. Вдруг впереди, в том месте, где тоннель делал небольшой поворот, я заметила на стене непонятные светящиеся блики. Холодный пот прошиб меня насквозь, и от страха я застыла на месте, не в силах сделать хоть один шаг. А блики тем временем становились все ярче и ярче, пока не превратились в яркое пятно. И это пятно не стояло на месте, оно все время перемещалось из стороны в сторону, постепенно увеличиваясь в размерах. От страха я оцепенела до такой степени, что почти перестала соображать, в голове образовался сплошной вакуум.
Прижав фонарик к груди, я затравленно смотрела на пятно, так, наверное, смотрит кролик на приближающегося к нему удава. Пятно между тем увеличилось до такой степени, что свет заливал уже всю стену. От страха я уже почти сидела на полу, крепко прижимая к себе, ставший уже таким родным, фонарик. Неожиданно пятно вильнуло в сторону, и яркий пучок света ударил мне прямо в глаза. От неожиданности я зажмурилась и приготовилась к самому худшему.
- Катя? - послышался изумленный Мишин возглас – Что ты тут делаешь?
Я осторожно приоткрыла один глаз, все еще ожидая нападения неведомого чудовища. Но из-за яркого света, бившего мне прямо в лицо, я ничего не смогла разглядеть. Решив, что Мишкин голос мне просто почудился от страха, я приготовилась упасть в обморок, подумав, что принять смерть, будет проще без сознания, чем в полном сознании.
- Что ты здесь делаешь, глупенькая? – снова услышала я голос рядом с собой и почувствовала, как чьи-то сильные руки поднимают меня с пола.
Я нерешительно раскрыла глаза. Миша! Живой! Всхлипнув от радости, я упала к нему на грудь и громко зарыдала.
- Ну что ты, милая, успокойся - тихонько шептал он, нежно прижимая меня к себе – Не надо плакать.
- Где ты был? – судорожно рыдая, выкрикивала я – Я так за тебя боялась. Как ты мог? Даже не предупредил?
- Прости, я думал, что я быстро… - оправдывался Михаил.
- Почему ты задержался? С тобой что-нибудь случилось? Ты не ранен? – с тревогой оглядывала я его.
- Со мной все в порядке – тихонько шептал Миша, снова заключая меня в свои объятия.
- Тогда почему ты так долго не приходил? – снова захлюпала я носом.
Мишка прижал меня к себе покрепче и успокаивающе начал гладить меня по голове.
- Потому, что я дурак. Я не думал, что ты так расстроишься. Ну, прости меня, пожалуйста, прости.
- Как ты мог! Я так переволновалась – не унималась я.
- Прости, милая, прости. И давай пойдем сейчас домой… Хорошо? У меня много новостей для тебя – с этими словами Миша принялся осыпать поцелуями мои щеки и глаза, словно пытаясь остановить беспрерывно льющийся поток слез.
Постепенно его поцелуи опускались все ниже и ниже, а я всхлипывала все тише и тише, пока наконец его губы не нашли мои. Наш поцелуй был настолько страстным, что на мгновение мне даже показалось, что я потеряла сознание. Во всяком случае, я отключилась полностью, ничего не слышала и не осознавала. Наш поцелуй длился бесконечно долго, и я просто наслаждалась каждым его мгновением. Если бы сейчас мимо нас прошли целые стада чудовищ, я бы даже не обратила на них внимания.
Когда наш поцелуй наконец-то закончился, и Михаил просто страстно обнял меня, зарывшись лицом в моих волосах, я испытала жуткое разочарование. Но девичья гордость взяла верх и я, сделав над собой огромное усилие, нарочито безучастно отстранилась от него и спокойным голосом сказала: