Довольно! Если городок поражен проказой, это дело тех, кто хочет трудиться тут, растить детей. Пусть сами наводят порядок в своем доме.
Он так и сказал торговцам Бризли и Феннеру, которые пришли к нему утром. Бризли, толстый и болтливый, восхвалял их общину, а все беды сваливал на людей вроде Скейса и Веббера.
"Сущие разбойники, менхир, уж поверьте мне. Всадники Скейса задиристы и грубы. Ну а Веббер... так он же вор и убийца. За последний месяц возле его заведения убили четверых, выигравших там большие суммы. А двух других он убил в перестрелке из-за обвинения в передергивании. Этого нельзя терпеть, менхир".
"Так сделайте что-нибудь!" - посоветовал Шэнноу.
"Мы же для того и пришли, - вмешался Феннер, темноглазый молодой человек щуплого сложения. - Пришли к вам".
"Я вам не нужен. Соберите двадцать человек. Идите к Вебберу. Закройте его заведение. Велите ему убраться отсюда".
"Его подручные - отпетые негодяи, - сказал Бризли, утирая пот с лица. - Их хлебом не корми, дай с кем-нибудь расправиться. А мы торговцы".
"У вас есть ружья и пистолеты, - сказал Шэнноу просто. - Даже торговец может спустить курок".
"Со всем уважением, менхир, - сказал Феннер, - не всякий способен хладнокровно убить человека. Да я и не знаю, потребуется ли кого-нибудь убивать. От души надеюсь, что нет. Но, конечно же, человеку с вашей репутацией будет легче заставить негодяев подчиниться!"
"Хладнокровно, менхир? - отозвался Шэнноу. - Я на это гляжу по-другому. Я не убиваю просто, чтобы убить. И я не разбойник, внушающий к себе уважение. Большинство тех, кого я убил, погибали, пытаясь убить меня. Остальные беспричинно нападали на мирных людей. Однако обсуждать все это не имеет смысла. Я не хочу вновь породить семь злых духов".
"Я не понимаю, менхир", - сказал Феннер.
"Читайте свою Библию, менхир. А теперь оставьте меня в покое".
Шэнноу допил баркеровку и поднялся к себе в комнату. Некоторое время он раздумывал над решением задач, которые предлагала Стена, но перед его умственным взором все время возникало лицо Бет Мак-Адам.
"Ты дурак, Шэнноу", - сказал он себе. Любовь к Донне Тейбард была ошибкой, о которой он очень сожалел.
И уж полнейшее безумие позволить другой женщине войти в его сердце.
Он принудил себя забыть о ней, взял Библию и открыл ее на Евангелии от Матфея.
"Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя и не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И пришед, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и вошедши, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого".
Как часто Взыскующий Иерусалима убеждался в истинности этого? В Ольоне, Кантесеи, Беркалине и десятках других селений. Разбойники бежали от него - или оказывались в могиле благодаря ему. Потом он уезжал, а зло возвращалось. Даниил Кейд напал на Ольон через две недели после отъезда Шэнноу, и городок так и не оправился от его бесчинств.
Здесь этого не произойдет. Его решение было твердым.
Взыскующий Иерусалима останется в Долине Паломника сторонним наблюдателем.
15
После состязаний в пистолетной стрельбе у Шэнноу почти кончился запас патронов для адских пистолетов. Он пересчитал их; всего двадцать три, включая десять в обоймах. Долина Паломника имела своего оружейника, и Шэнноу отправился в его небольшую мастерскую в восточном конце. Задняя стена освещенного фонарями узкого помещения была увешана всевозможным огнестрельным оружием: кремневые пистолеты, капсюльные ружья, аркебузы с раструбами, двустволки, щеголяющие ложами из орехового дерева. И ни одного пистолета, похожего на пистолеты Шэнноу.
Владелец, низенький лысеющий человек в годах, назвался Грувсом. Шэнноу достал адский пистолет и положил его на прилавок из двух досок, отделявший оружейника от покупателей. Грувс втянул носом воздух, взял пистолет, открыл его и вынул патрон.
- Пистолет исчадий Ада, - сказал он. - На севере теперь таких много. Мы надеемся получить и их, но они очень дорогие.
- Мне нужны к нему пули, - сказал Шэнноу. - Вы могли бы их изготовить?
- Формочки, гремучая ртуть - это у меня имеется. Но латунные гильзы? С ними придется повозиться, мистер Шэниоу. И получится недешево.
- Но изготовить их вы можете?
- Оставьте мне пять штук для образца. Сделаю что смогу. Когда вы уезжаете?
- Думал сегодня. Грувс усмехнулся:
- Меньше чем неделей, менхир, я не обойдусь. Сколько вам их нужно?
- Сотни будет достаточно.
- Это обойдется в пятьдесят обменных монет. Я был бы благодарен получить половину вперед.
- Ваша цена очень высока.
- Как и мое мастерство.
Шэнноу заплатил ему и вернулся в гостиницу. Мейсон сидел в кресле у открытого окна и мирно дремал на солнышке.
- Комната будет мне нужна еще неделю, - сказал Шэнноу.
Мейсон заморгал и поднялся на ноги.
- Я думал, вы у нас проездом, мистер Шэнноу.
- Да, менхир, но я задержусь еще на неделю.
- Так-так. Очень хорошо. Значит, еще на неделю. Шэнноу прошел на конюшню и оседлал жеребца. Когда он выезжал за ворота, конюх ухмыльнулся ему, Шэнноу помахал в ответ и повернул коня на юг в сторону Стены. Два часа он ехал по бархатистым лугам, через лесистые холмы. Видел пасущийся скот, а один раз заметил антилоп, которые шли гуськом по берегу речки. Стена приближалась и приближалась. С холмов Шэнноу открывался широкий вид на нее и на пологие холмы за ней. Там не было заметно никаких признаков жизни - ни рогатого скота, ни овец, ни коз, ни оленей. Хотя земля там казалась плодородной и была покрыта сочной зеленью. Направив жеребца вниз, он остановил его на склоне и достал из седельной сумки длинную зрительную трубку. Сначала он проследил Стену на восток до того места, где горы укрыли ее голубой дымкой, а потом повернул трубку на запад. Насколько хватал глаз, Стена тянулась миля за милей без единого пролома, монолитная и неприступная. Он навел трубку на место примерно в полумиле от холма, с которого он смотрел, и увидел, что возле нее устроили привал несколько человек. Он тронул коня и поехал туда. Теперь Стена вздымалась высоко над ним, и он определил ее высоту в шестьдесят с лишним футов. Она была сложена из огромных прямоугольных плит, длиной примерно в десять футов, а высотой более шести.