— Это понятно. Не понятно — зачем… — побарабанил пальцами по столу Михаил. — Остановить нас они не смогут, по крайней мере надолго — это факт.
Слащев с готовностью кивнул.
— Тогда какой смысл в нашей задержке тем же антаноидам? Ведь логичнее было бы их отозвать в Мурманск и вывезти в Европу…
— Разве что готовится что-то важное еще севернее для чего требуется время, кое и пытаются выиграть?
— Верно. А севернее у нас только Питер с Лениным, Финляндия с Маннергеймом и Карелия с белками непонятно с кем во главе.
— Белками?
— Белыми.
Слащев чуть хмыкнул.
— Значит что-то затевают там… Что?! — в раздражении ударил кулаком по столу Михаил. — Сил там мало. Подкрепления туда зашлют? Каких-нибудь зулусов?
Слащев невольно засмеялся, видимо представив этих негров среди холодной финской тундры.
А Климов вдруг вспомнил идиотский фильм, как раз про Маннергейма, роль которого играл негр.
— Если и зашлют, то не сейчас, Михаил Антонович. У них начался новый виток боевых действий на западе в северной Франции.
Михаил согласно кивнул. Антанта, накопив силы, свезя в Бретань миллионы солдат со всего света, всяких негров, азиатов и латиноамериканцев перешла в полномасштабное наступление. Заруба шла просто жесточайшая. Европейцы даже не думали как-то беречь «пушечное мясо» атаковав навалом, в тупую бросая на пулеметы десятки и сотни тысяч солдат. Собственно, использовать по факту тех же африканских дикарей ничему не обученных, иначе просто невозможно. Азиаты и латиносы в этом мало чем отличались от негров.
«А ведь еще „испанка“ должна громыхнуть, — вспомнил Климов про болезнь. — Вроде бы уже должна начаться пандемия…»
«Испанкой» Климов никогда не интересовался, а потому не знал точных дат, когда и какой регион накрывало. Но подумал, что раз полыхнуло ярко в Испании, то и близкую Бретань должно тоже накрыть достаточно рано и мощно учитывая факторы способствующие распространению болезни: прохладная и сырая погода, простудные заболевания, плохое питание, но главное — плотная скученность огромного числа людей.
«А ведь и к нам все это скоро заявится в дополнение к тифу и всему прочему», — подумал он.
Полковник прекрасно отдавал себе отчет в том, что от болезни никак не уберечься в глобальном плане. Если даже в двадцать первом веке КОВИД проник несмотря на все препоны, то сейчас и вовсе никакие карантины не помогут. Единственное что решил Михаил, это с найти людей здоровых с идентичной с ним кровью, чтобы в случае болезни сделать переливание, должно вроде как помочь. Или наоборот найти переболевших и уже от них получить соответствующую прививку. Ну и для Елены естественно, а также ключевых людей своей команды вроде Малиновского, Гумилева и прочих.
Михаил мелко встряхнул головой избавляясь от мыслей об «испанке», сейчас это лишнее. Сейчас нужно разобраться с поляками, чехословаками и окраино-белорусскими националами. А также понять, что именно придумали антантовцы на севере. Ведь ясно же, что пакость какую-то.
— Ну не с Лениным же они решили войти в союз против общего врага? Хотя черт их знает… антаноиды могут, они все могут, ибо безгрешны, с них все, как с гуся вода. А Ленин? Рискнет замараться? Хотя… учитывая его окружение финансировавшийся в свое время этими самыми антаноидами… Да ладно?!
«Надо графа Игнатьева на это дело настропалить, — подумалось полковнику. — Может из Европы лучше видно, что творится у нас под носом. Правда со связью беда…»
Фактически будущий глава будущей же СВР генерал-майор Игнатьев Алексей Алексеевич действовал автономно, разворачивая разведывательную сеть по всей Европе и тянул свои щупальца в Америку. Но главное — по факту рулил всей Французской Социалистической Республикой через своего агента Анрио коего в свое время поставили во главе фиктивной партии ФРФ — Французский Революционный Фронт, созданную Михаилом, для провоцирования революции в республике. Но после, когда полковник сошелся с Игнатьевым. За счет ресурсов графа эту партию удалось наполнить содержанием и в итоге привести к власти спровоцировав вторую революционную волну.