— Да, — резко ответил Сталин.
На это староверы только улыбнулись, что гостя начало несколько подбешивать.
— Причин несколько. Для начала вам все же не хватает образования, Иосиф. Ни военного, ни что еще хуже — экономического, иначе бы сразу поняли, что написанное в «Капитале» Маркса, что на первый взгляд кажется верным и неоспоримым на самом деле хитрая обманка.
Сталин вскинулся, хотел возразить, но ему не дали.
— Ведь не станете же вы отрицать, что мы умеем работать и зарабатывать, а значит на практике знаем, что такое финансы? И уж точно знаем лучше, чем разорившийся неудачник…
Сталин скривился. Биография Маркса коя стала широко известна благодаря листовкам все того же Климова, сильно ударила по популярности его экономической идеи.
— Опять же вы слишком радикальны в своих идеях, и образ мысли Климова нам ближе. Скажем больше, он предлагает ровно то, что мы и так уже давно создали в своих согласиях. Ну и просто посмотрите, что сделал он и что сделали вы, когда пришли к власти. Разница принципиальна и не в вашу пользу.
— И что же он сделал?
— Придя к власти Климов постарался со всеми договориться, уничтожая лишь откровенных… не побоюсь этого слова — одержимых бесами, что вытворяли совсем уж нечеловеческие вещи… это надо же додуматься сжигать людей в корабельных топках! Вы же начали жестко давить своих политических соперников. Промолчим про бандитсвующих анархистов, туда им и дорога слугам Сатаны, но вот левые эсеры со своими справедливыми требованиями о паритете… это показатель. Климов начал собирать вокруг себя ученых, инженеров, а вы…
Сталин опустил глаза. В угоду низменным страстям всех этих люмпенов, дабы завоевать их поддержку, они фактически санкционировали гонения на интеллигенцию и та побежала к тому же Климову в Одессу и Севастополь. Ошибки, ошибки и еще раз ошибки. Они допускали слишком много ошибок которых не допускал Климов и люди видели именно в нем справедливую и разумную власть.
«Зачем же я тогда вообще вам нужен? Не проще ли было бы дождаться, когда нас разобьют белые на пару с „внешними“, а потом добьют климовцы вобрав в себя оставшихся?» — хотел спросить Сталин в порыве раздражения, но уняв силой воли свою горячую кровь, промолчал.
Он не дурак и понял. Понял, что он нужен староверам как противовес Климову, что уже набрал просто огромный политический вес, а в будущем станет просто монстром с непререкаемым авторитетом — Диктатором, чего староверам совершенно не нужно. Для этого им требуется его ВКПБ, чтобы уравновесить климовскую СДПР и слившихся с ней в экстазе левых эсеров.
«Разделяй и властвуй, не ново…» — подумалось ему.
Сталин задумался. Староверы не торопили, сидя с нейтрально-постными лицами замерев словно истуканы.
«Выбор у меня собственно небольшой, — думал он. — Отказываюсь и тогда… нет, убивать меня они не станут. Просто лишат поддержки и тогда ПСР обречена. Не белые, так „внешние“, не „внешние“, так Климов. Мне останется лишь вернуться на Кавказ… Но и там сейчас действует человек Климова — Муравьев. Стать первым человеком там?»
Климов не скрывал, что не собирается возвращать кавказский регион в состав России. Зачем тогда воюет там? Просто устанавливает дружественные режимы обязанные ему. Все равно большому Кавказу по большому счету некуда приткнуться кроме как к России. Это конечно если совсем уж клювом не щелкать давая возможность резвиться там англичанам и прочим. А Климов показал, что уж чем-чем, а клювом щелкать он не собирается. Так что Кавказ, по сути, станет экономической колонией северного соседа. Формально независимые государства, но на деле сырьевые придатки.
Потому и «отпускает», что Кавказ, что Среднюю Азию, коей вообще деваться некуда, никому ее хлопок кроме как России не продать.
«Разделяй и властвуй, разделяй и властвуй», — повторял он мысленно.
Сталин не тешил себя иллюзиями и прекрасно понимал, что Кавказ быстро вспыхнет внутренними конфликтами и Россия получит от этого свою выгоду, поставляя оружие и технику всем сторонам конфликта за ту же нефть и прочее полезное сырье.
«Зная Климова, его рациональную безжалостность, чего только его штрафбаты стоят, можно предположить, что он сам и спровоцирует там пожар войны, чтобы обеспечить сбыт своих товаров, — сделал неожиданный вывод Сталин. — Тогда я должен остаться, чтобы просто не допустить этого…»
Найдя себе такое вот нетривиальное оправдание, он ответил:
— Я согласен.
— Превосходно!
— Что ж, осталось провести личную встречу. Или хватит обычного письма?