Особо ценным являлось то, что все это богатство доставили вместе с экипажами, в основном из французов, но хватало и всяких прочих, так что не придется учить своих. Лишь на грузовики, коих доставили в количестве сотни штук, требовалось найти своих водителей, но это было не так уж и сложно, за месяц выучили необходимое количество людей.
Ведь как известно, кто платит, тот и заказывает музыку…
Насмотревшись на карту, Деникин повернулся к представителю «заказчиков» французскому генералу Морису Жанену.
— Вы понимаете, что даже если все получится как тут расписано, мы не сможем удержать всю эту территорию под своим контролем?
— Все получится! В этом не может быть никаких сомнений!
«И сколько раз у вас „все получалось“, а потом вы жидко гадили не успев даже снять портки, когда немцы вам пинков навешивали?» — невольно подумал Антон Иванович, но даже мимикой не показал своего скептицизма.
— И все же…
— Никто не требует от вас непременно удержать эту территорию за собой, хотя это, конечно, было бы весьма желательно.
— Тогда в чем смысл?
— Смысл очень простой, месье генерал, заключается он в том, чтобы не дать противнику полноценно отсеяться.
— Вы хотите спровоцировать в России голод?! — изумился Деникин.
— О, нет! Конечно же нет! Как вы могли такое подумать?!
«Да легко!» — снова подумал фактический лидер белого движения.
Прежний — генерал Алексеев из-за преследующей его болезни отошел от дел.
— Мы прекрасно понимаем, что после такого вы в глазах людей сильно упадете и вашей военно-политической карьере придет конец, чего мы конечно же не можем допустить!
«Ой ли?» — мысленно скептически хмыкнул генерал Деникин.
Он прекрасно осознавал, что в случае чего его легко и непринужденно могут списать, повесив на него всех собак и выдвинуть в Главнокомандующие, к примеру того же Дутова, Врангеля или вовсе Колчака. В общем генералов, что с удовольствием сядут на его место, хватает, даже с избытком.
— Нет и еще раз нет! Нам только и надо, что оборвать поставки продовольствия в Германию! Ведь что-то будет посажено, собственно, уже отсеяли озимые и этого хватит для внутреннего потребления, но не будет излишков. А если Климов все-таки решится выполнить тот договор, что он заключил с немцами и начнет изымать хлеб у крестьян, то это тут же ударит по его авторитету в народе.
— Я вас понял… но полковник на это не пойдет. Он не дурак.
— Да, мы тоже так считаем, — со вздохом сожаления кивнул генерал Жанен.
Но срыв весенней посевной это именно что вторая часть плана. Первая так же вызывала достаточно много вопросов.
— Я конечно знаю, что красные засевшие в Москве, терпеть не могут тех красных, что обосновались в Казани и при случае они немедленно вцепятся друг другу в глотку, но с чего вы взяли, что московские не вмешаются, как во время нашего второго похода на Казань, так и потом? Это же отличный шанс одолеть нас, ведь как ни посмотри, мы будем изрядно побиты и не воспользоваться нашим состоянием будет просто глупо, это должен понимать даже их скороспелый командир армии Тухачевский. Или вы считаете, что они не посмеют отвлечься из-за Климова?
— Все верно! Угроза со стороны Климова не даст московским красным вмешаться в казанские дела на первом этапе и потом на втором. Хотя ко второму этапу не факт, что у московских красных вообще останется армия. Но даже если и останется, а что-то определенно останется, они будут заняты войной с Климовым и им точно станет не до нас.
— С чего вы решили, что Климов в условиях второго этапа атакует Москву, а не бросит все силы на юг против нас? Такой шаг логичен — хлеб важнее столицы.
— Не сможет не атаковать, — засмеялся французский генерал. — Точнее даже контратаковать!
— Поясните.
— Это же очевидно! Они сами атакуют климовцев!
— И какое же обстоятельство заставит их пойти на сей не самый разумный шаг? Особенно учитывая тот факт, что по вашим же словам к весне у московских красных от армии уже мало что останется.
— Что-то да останется… тысяч сто пятьдесят…
— Цифра внушительная, но у Климова будет не меньше. А он уже доказал, что воевать с ним даже имея кратное превосходство — себе дороже. А уж имея паритет в силах — один из способов самоубийства. Не мне вам говорить, что в атаке теряется минимум в три раза больше людей. Красные кто угодно, но все же не самоубийцы, по крайней мере те, что засели в высших эшелонах власти.