— О, да! Они любят жизнь! И любят жить красиво ни в чем себе не отказывая! — снова засмеялся Морис Жанен. — Дорогие вина, изысканные блюда, дорогие шлюхи… и не только женского пола.
— При чем тут это? — скривился в отвращении Деникин.
— При том, что получить все это в России становится все сложнее, кроме разве что шлюх, с этим проблем нет, причем на любой вкус, пол и возраст… Благодаря бандам действовавшим под видом отрядов ЧК, они скопили немалые состояния и теперь хотят этим состоянием воспользоваться, для чего им надо покинуть Москву и осесть где-нибудь в спокойных местах, в тех же САСШ. Но самостоятельно это сделать весьма непросто, ибо собранные богатства тяжелы и объемны, особенно если в их числе дорогие картины и прочие произведения искусства. Мы предоставим некоторым из них такую возможность в обмен на их содействие нашим планам.
«Интересно, сам Свердлов входит в число этих желающих сбежать?» — вдруг подумал Антон Иванович.
— Ясно…
— …Так что вам ничего не помешает пройти по югу от Каспия до Черного моря. Казачья кавалерия конечно хороша, но бросаться с шашками на танки, как показала практика, а точнее опыт американцев, гиблое дело. К тому же у вас своей кавалерии будет более чем достаточно.
Главнокомандующий Белой армией согласно кивнул. Помимо астраханских и оренбургских казаков формировались полки из татар, башкир, калмыков, казахов. Общая численность инородцев могла легко перевалить за пятьдесят тысяч. Правда платить за их участие придется не только и не столько оружием, деньгами и каким-то хабаром в качестве трофеев, но и обещанием независимости.
Тут Деникин выступавший за «единую и неделимую» поморщился. Но куда деваться? Приходится чем-то жертвовать. Ну и потом, обещать — не значит жениться…
Астрахань вернули сходу в первых числах декабря ударив как с моря (высадив десант, в первую очередь танки), так и по суше с востока и севера, собственно красные не особо и пытались удерживать город. Хотя удивляться тоже особо нечему, ибо против такой силы, что представляли сейчас собой белые мало, что можно противопоставить.
Социалисты ушли в подполье, но люди верные старо-новой власти сдавали им сочувствующих, как водится в таких случаях, решая какие-то свои проблемы чужими руками. Вновь начались порки, а также расстрелы. Белые особо не миндальничали решив обеспечить тишину на подконтрольных себе землях в том числе за счет применения инструмента под названием страх.
На главной площади города генерал Деникин зачитал свой приказ, относящийся в первую очередь к офицерскому корпусу:
— Всех, кто не оставит безотлагательно ряды Красной армии, ждет проклятие народное и полевой суд Русской армии — суровый и беспощадный!
Далее белая армия начала развивать наступление на север. Шли тремя потоками вдоль рек Волга, Урал и Самаре. Вдоль Урала двигались в основном дивизии из инородцев. На Самару вышли полки Дутова, причем он выдвинул так же два бронепоезда. Танки и броневики погрузив на железнодорожные платформы шли вдоль Волги, но впереди двигались астраханские казаки, контролируя железнодорожное полотно, чтобы не случилось досадной помехи в виде диверсии с подрывом мостов. Опыт боев Климова хорошо изучили, так что знали практически все его подлые приемы, а его опыт изучали не только белые, но и красные.
Первой крупной целью стал город Самара.
— Удалось выяснить точные данные о силах противника? — спросил Деникин у своего начштаба Романовского.
— Так точно. В районе Самары противник имеет около тридцати тысяч штыков и сабель. Около семидесяти орудий и до ста пулеметов. Так же есть данные о дюжине самолетов и четырех бронепоездов.
— Кто командует обороной? Брусилов?
— Он, Антон Иванович.
— Ну что же, посмотрим каков он в обороне…
Армия белых имела двукратный перевес. Численностью превышая противника вдвое, а по орудиям в полтора раза. Плюс танки с броневиками и самолетами. Разве что в бронепоездах уступая вдвое. Но в целом расклад генерала вполне устраивал.
За три дня, но начала наступательной операции случился переход на сторону Добровольческой армии перешел один из помощников генерала Брусилова полковник Носович, прихватив с собой секретные документы.
— И что же вас заставило пойти на такой шаг Анатолий Леонидович? — поинтересовался Деникин.
— Причин достаточно, господин генерал… Для начала к красным я, как и многие прочие, прибился вынужденно, вы должны меня понять, в тех условиях бардака и разложения это был не просто способ сохранения жизни, но и самого государства. И все бы ничего, старался в политику не лезть… но они сами эту политику пихают куда надо и не надо. И еще эти евреи кругом…