Несмотря на неказистый вид, младший брат отца в потасовках был незаменимым бойцом. Интересно, дохлый Иму еще работает кассиром? Лишь бы этот проныра не присватал отцу какую-нибудь страховку! Теперь родителям это все ни к чему.
Не выпуская из вида ярко-зеленый рюкзак Кристины, он прислушался к нарастающему снизу басовитому рокоту. Траволатор миновал последнее перекрытие, и перед Муту открылся вид на железнодорожные пути с застывшими у пиронов поездами. Мертвое электрическое освещение осталось позади. Сквозь стеклянные витражи пространство вокруг заливали лучи заходящего солнца.
Сойдя с ленты, Муту остановился, как вкопанный, впервые в жизни оказавшись рядом с махиной скоростного поезда. Кто-то пихнул в его спину, зацепил плечо. Муту качнулся, шагнул по инерции вперед и замер. Нависая над ним, возвышалась стальная громада локомотива. Словно дикий зверь, готовящийся к прыжку, тот издавал низкое рычание, от которого только что съеденное мороженное переворачивалось в животе. Его заостренная морда, как щетиной, была покрыта тысячами мертвых насекомых. Казалось, зверь рассматривал Муту сквозь единственную блестящую глазницу, вылизанную щеткой стеклоочистителя.
Их места находились в середине вагона. Закинув рюкзак на полку, Муту подождал, пока Кристина встанет, освобождая ему проход. Стараясь не удариться коленом, неуклюже протиснулся к креслу у окна. Девушка вернулась назад и, чтобы ненароком ее не коснуться, Муту придвинулся поближе к прохладному стеклу. Он не испытывал ни малейшего желания проверять, насколько серьезны угрозы старика. Девушка вынула чехол с наушниками. Вагон мягко тронулся, здание вокзала качнулось и медленно поплыло в окне.
За стеклом потянулись унылые ряды пакгаузов, складов и ремонтных мастерских. Поезд не торопясь покинул город, а выйдя на открытый простор, стал уверенно набирать скорость. Насколько хватало глаз, вокруг простиралась зеленая равнина, перемежающаяся с невысокими холмами и рыжими каньонами. В окне мелькнули придорожные постройки, но Муту не успел их разглядеть. «Какая же у нас скорость?» – удивился он, и в этот момент вагон тряхнуло. Снизу раздался глухой скрип. Он почувствовал ногами легкую вибрацию и крепче сжал пальцами подлокотники кресла. Поезд ускорялся. Муту покосился на Кристину. Девушка сидела с закрытыми глазами, ритмично покачивая головой. В вагоне стояла невероятная тишина, и Муту без труда различал музыку, которую она слушала. Его так и подмывало спросить Кристину о тряске и странных звуках. Он было протянул к ней руку, но в последний момент передумал. Кристина, вероятно заметив движение, открыла глаза и выжидающе посмотрела на него.
–Это нормально? – чувствуя неловкость спросил он, и, чтобы ей стало понятней, дернул головой в неопределенном направлении, – Ну, поезд бух-бух?
–Не-е-е-е-т, – замотала головой Кристина. Она, прищурившись, посмотрела на него. Затем улыбнулась, – впервые на скоростном поезде?
Муту не стал отвечать, что там, где он жил, нет ни только железных дорог, но даже просто асфальта. «Она симпатичная, когда улыбается» – мелькнуло у него в голове.
–Видишь экран? – Кристина указала рукой в начало вагона, – там вся информация.
Она откинулась на кресле и продолжила слушать музыку.
На большом дисплее под надписью «Мадрид – Жирона» быстро менялись трехзначные числа: 256, 260, 265… Муту нащупал в подлокотнике кресла пластиковую бутылку и сделал несколько жадных глотков, не отрывая взгляд от экрана. Когда скорость превысила 300 км/ч, поезд снова вздрогнул. По проходу быстро прошел проводник и скрылся за дверью в конце вагона. «Зачем он туда побежал?» – Муту нервно оглянулся. На экране застыли цифры: 302 км/ч. Левый глаз защипало. Муту потер его и на ладони остался влажный след от пота. Он привстал и осмотрелся, тщетно выискивая признаки беспокойства на лицах пассажиров. «Не будь, как девчонка! – Муту сел на кресло и, покосившись на Кристину, мысленно поправил сам себя, – как ребенок!» Пальцы сжались, и он едва не выместил злость, врезав кулаком в кресло напротив. Как бороться со страхом он знал. Решительно выдохнув весь воздух, Муту задержал дыхание и стал ждать. Сердце колотилось все быстрее, в висках стучало. Он выдержал не больше минуты. Невольно сделал короткий вдох и зарычал от негодования. Снова выдохнул. Повторяя раз за разом «Страх убивает скорей, чем пуля!», Муту отчаянно пытался совладать с собой. Мир кружился перед глазами все быстрее и быстрее. Тошнота подкатила к самому горлу, и лишь тогда Муту позволил себе глоток воздуха.