Крупным событием явилась свадьба моих родителей, устроенная Цы Си. На этот раз "милость", можно сказать, была "продуктом" государственного переворота 1898 года и движения ихэтуаней. Прежде всего это было проявлением благосклонного внимания к преданному ей сановнику Жун Лу, который имел перед ней большие заслуги в период событий 1898 года. Мой дед со стороны матери, Жун Лу, был потомственным маньчжуром, принадлежавшим к корпусу белого знамени. В годы правления Сяньфэна он занимал должность помощника начальника отделения дворцового казначейства, однако из-за корысти и взяточничества чуть было не лишился головы. Каким-то образом он сумел избежать наказания и тут же купил пост кандидата в инспекторы государственных экзаменов. В конце эпохи Цин система "покупки чинов", как и система государственных экзаменов "кэцзюй", была узаконена. В первые годы правления Тунчжи мой дед по отцу создал из маньчжуров стрелковый отряд, и Жун Лу был туда назначен сначала начальником крыла, а затем бригадным генералом. После ряда повышений он получил пост заместителя главы приказа общественных работ. Затем Жун Лу был начальником дворцового управления, а в первые годы правления Гуансюя дослужился до должности главы приказа общественных работ. Позднее он был обвинен в хищениях и взяточничестве, лишен чина, понижен в должности и выслан из Пекина. Во время Японо-китайской войны великий князь Гун ведал военными делами. Подвернувшуюся возможность поздравить Цы Си с днем рождения Жун Лу использовал для того, чтобы приехать в Пекин. Он быстро проник в окружение великого князя Гуна и втерся к нему в доверие. Когда после войны Жун Лу рекомендовал Юань Шикая для обучения новой армии, он был уже значительно опытнее и предпочитал действовать наверняка. Жун Лу не скупился на расходы, особенно для главного управляющего придворными евнухами Ли Ляньина, и таким путем постепенно добился того, что вдовствующая императрица Цы Си изменила о нем свое мнение. На второй год после возвращения в Пекин Жун Лу получил назначение проинспектировать строительство императорских гробниц и выяснить ущерб, который причинили им дожди. Один из сановников, уже осматривавший повреждения, сообщил в своем докладе, что на восстановительные работы потребуется 300 тысяч лянов [12] серебра. Говорят, что этому сановнику было неловко принижать качество строительства, которое проводилось под наблюдением великого князя Чуня, поэтому и сумму ущерба он несколько преуменьшил. Жун Лу поступил иначе. Сначала он прощупал настроение вдовствующих императриц, а затем, значительно раздув степень разрушений, доложил, что на восстановительные работы требуется 1 миллион 500 тысяч лянов серебра. В итоге Цы Си обругала сановника, проводившего проверку; у нее возникли сомнения в верности покойного великого князя Чуня, а Жун Лу она стала ценить еще больше.
У Жун Лу появился хороший друг — Ли Ляньин. К тому же жена Жун Лу настолько расположила к себе Цы Си, что постоянно получала приглашения во дворец просто поболтать с вдовствующей императрицей. Поэтому Жун Лу имел возможность еще лучше разобраться в помыслах и настроении Цы Си. Он знал о разногласиях между Цы Си и Гуансюем и прекрасно понимал, какое большое значение они имеют для его будущего. Конечно, больше всего ему хотелось выслужиться перед Цы Си. Когда император Гуансюй издал указы о реформах и об изменении старых порядков, те, кто был изгнан со службы или находился под угрозой потери места, лишь жаловались да плакали, а Жун Лу уже заранее намечал для Цы Си план действий. В то время некоторые люди называли эти две влиятельные группировки вокруг Гуансюя и Цы Си партией императора и партией императрицы. Жун Лу был во главе стоящей у власти партии императрицы, а бывший наставник императора Вэн Тунхэ — главой партии императора, не имевшей реальной власти. Реформаторы смогли установить контакт с императором только благодаря рекомендации, которую Вэн Тунхэ дал Кан Ювэю. Цы Си по заранее намеченному плану вынудила Гуансюя уговорить своего наставника Вэн Тунхэ уйти на покой. Говорят, что Жун Лу перед уходом Вэн Тунхэ в отставку долго тряс ему руку и, смахнув слезу, сказал: "Зачем же вы оставляете императора?" Прошло всего несколько дней, как Вэн Тунхэ покинул Пекин, а Жун Лу тут же стал членом Императорского совета и наместником столичной провинции Чжили, а также главным заведующим торговлей северных портов; находясь в столице, он ко всему прочему еще командовал столичными войсками. Получив эти назначения, Жун Лу первоначально предполагал немедленно с помощью петиции за общей подписью членов Императорского совета и глав шести приказов добиться отстранения императора Гуансюя и возвращения к правлению Цы Си. Однако после поражения в Японо-китайской войне правящая группировка подверглась резкой критике и нападкам. Можно было опасаться, что такое действие вызовет народный гнев, поэтому план Жун Лу не был осуществлен. Все же мечта его в конце концов сбылась в период "100 дней реформы" в 1898 году. По рассказам, все это происходило следующим образом: вначале Жун Лу рассчитывал осуществить правительственный переворот, использовав момент, когда императрица и Гуансюй будут инспектировать в Тяньцзине новую армию. Узнав о плане Жун Лу, Гуансюй тайно обратился к реформаторам с просьбой найти выход из положения. Реформаторы наивно возложили эту миссию на заведующего судебной частью провинции Чжили Юань Шикая, командовавшего новой армией. На деле же получилось обратное — Гуансюя бросили на произвол судьбы. Когда во всем Китае было модно говорить о реформах, Юань Шикай принимал участие в деятельности группы реформаторов "Цянсюехуэй" (Союза усиления государства), и когда Вэн Тунхэ после отстранения от службы по пути домой проезжал Тяньцзинь, Юань Шикай выразил ему сочувствие, подчеркнув и свою безграничную преданность императору. Поэтому реформаторы возлагали на него большие надежды и советовали Гуансюю привлечь его на свою сторону. Гуансюй принял Юань Шикая и, нарушая все уставы, назначил его главой военного приказа, поручив реорганизацию армии. Потом реформатор Тань Сытун