Отец просто смотрит ненавидящим взором на вчерашнего посла Конмана.
— Это- специальный пульт, если я на него нажму, то тебя не станет, ты распадешься на атомы, а может, я нажму на другую кнопку пульта, и распадется на атомы твоя жена, твой друг Абхай, твой сын. Мы не сидели без дела на пути к свободе, мы воровали ваши научные достижения и перестраивали их под свои нужды. Ох, как же хорошо быть свободным от морали, от асийской морали. Весь мир, будто принадлежит только мне. А он и будет принадлежать мне. Уже очень скоро, Ас, ха-ха, уже скоро. Ну а вас продадут в рабство, в разные концы Конмана, а может, в разные концы системы, кто знает? Отвезти Вивека- в северную часть, его жену — в южную, сына — в восточную, Абхая- в западную! — приказывает Сакур.
Солдат, стоящий позади меня, берёт меня за локоть и уводит куда — то прочь, я чувствую настоящий страх, я чувствую, что меня лишают самого драгоценного.
— Нет! Мама! Папа! Нет! — Я кричу со слезами на глазах своим родителям, которых тоже куда- то уводят другие такие же солдаты.
— Сын! Помни, кто ты! Ты- Ас! Помни это! Васудева! Мы найдём тебя! Найдём! — кричит Папа.
(конец воспоминаний)
Глава 59
По моим щекам текут слёзы, если в моей жизни и было самое ужасное событие, то гибель Асии и потеря родителей, всё это вместе и было то самое страшное событие. Я чувствую, что парни поняли мой рассказ, мою историю. По всей системе уже много столетий идёт лживая пропаганда про «злобную асию», про то, как мы, Асы, порабощали другие миры, истребляли их культуру и, вообще, мы- «воплощение зла». Какая ложь! Наглая ложь! Мы несли свет добровольно, никого не принуждая, и тот же Конман жил, как хотел, но их одиночество съедало их, съедало их то, что они единственные, кто отказался от света, им хотелось, чтобы все познали их нескончаемую ненависть, их беспричинный гнев. Им не хотелось созидать, а хотелось разрушать, захватывать силой. Конечно, ведь разрушать всегда проще, чем созидать. Они увидели, что эксплуатируя других, можно начать беззаботную жизнь, но чем была плоха жизнь с кодексом Асии? Да тем, что всё- на равных, всё- общее для каждого в его мире, надо лишь трудиться, уметь общаться со своим миром, а им хотелось красть чужое и затем заставлять других завидовать им и сомневаться в своей честности. А кодекс Асии не давал им на всё это никакого права, поэтому мы стали лишними в их системе координат. Так что скажут парни в ответ на мою историю?
— Слушай, Сто Пятый, или как тебя там? Васу….Васу….- пытается выговорить мое настоящее имя Двухсотый.
— Васудева — помогаю я ему.
— Да, он самый, так вот, с чего это мы должны верить в это всё? Ну в это, что ты сейчас так красочно описал? — спрашивает Двухсотый.
— Так ты же веришь, что я Ас, ты сам говорил, помнишь мою быстро затянувшуюся рану? — спрашиваю я.
— Да, я может и верю, что ты какой- то там оставшийся или потомок их или один из оставшихся Асов, но…. — говорит Двухсотый.
— Никаких но! — вдруг прерывает Двухсотого Разрушитель.
— Почему это никаких но? — спрашивает Двухсотый.
— Слушай, помолчи, а. Дай умному человеку сказать. Твой друг ведёт себя не так, как многие в нашем дерьмовом, без всякого преувеличения, мире. Он рискнул своей свободой ради тебя, когда я тебя вырубил, помнишь? Накинулся на меня, словно дикий зверь. Я много всяких историй про Асов слышал, и все они одинаково хреновые, полные бреда, если честно, но ни одного Аса, до него, я не знал в своей жизни, как и не знал ни одного благородного человека, до встречи с ним, опять же. И я уверен, что ты, Двухсотый, видел другие примеры благородства Васу…. Васу…. — говорит Разрушитель.
— Васудевы — говорю я с улыбкой.
— Да — говорит Разрушитель.
В камере наступает тишина. Парни задумались, сильно задумались. Я это почувствовал.
Глава 60
— Слушай, ну так, как валить будем отсюда? — вдруг прерывает всеобщее молчание Двухсотый.
Такое нарушение покоя мне по душе, конечно. Диалог, идущий, как раньше, как ни в чём ни бывало.
— Нужен план. Решение, разумеется, мы должны принять все вместе — говорю я.
— Ну, я как- то на другое и не рассчитывал. Думаю, остальные также — говорит Двухсотый.
— Короче, план таков: мы поднимаем тут дикий ор, например, начинаем с Разрушителем спорить о результате нашего боя, он начинает кричать на меня- мол, тебе повезло, ещё бы чуть- чуть, и я бы тебя урыл… — говорю я.
— Ну так оно и есть, ещё б чуть-чуть, и я бы тебя урыл — говорит Разрушитель.
— О! Молодец, скажешь так- один в один, только с чувством, с гневом — говорю я.