— Привет пап. Занят?
— Нет, Жень, садись, — мужчина отвлекся от компьютера и сосредоточил внимание на сыне, — давненько я тебя так рано не видел. Случилось что-то?
Парень присел и замолчал. Евгений не знал с чего начать.
— А мама где?
— Она сейчас у твоей тёти.
Парень кивнул, набрал полную грудь воздуха и стал медленно выдыхать, собираясь с мыслями. Его отец понял, что сейчас будет что-то важное потому быстро свернул все на экране, чтобы не отвлекаться.
— Я говорил, что играю в Дастриус? — Евгений решил зайти издалека.
— Да. Тоже решил попробовать собрать команду как твой брат?
Парень покачал головой, пропустив мимо ушей нотки насмешки в тоне отца.
— Нет. Мы оба знаем я на это не способен.
Брови мужчины поползли вверх от таких откровенных слов сына. Евгений этого не заметил. Он смотрел в пол, боясь сейчас смотреть отцу в глаза.
— Я так познакомился с одним человеком. Ник у него Вольный, — тут парень остановился, думая, что сказать дальше, — Знаешь, мне всегда становилось стыдно, когда нас с Ильей сравнивали. Я тешил себя мыслями, что я младше, что догоню его потом. Это все чушь конечно. Нынешний я на такое не способен. Но суть в том, что Вольный заставил меня стыдиться ещё сильнее. Он меня в жизни ни разу не видел и не общался со мной толком, но с полной уверенностью распознал во мне избалованного лентяя, который сам в жизни ничего не добился.
Отец Евгения не спешил говорить. Эта исповедь сына выглядела очень… многообещающе и он боялся её спугнуть, сказав сейчас нечто неуместное.
— Я не знаю кто Вольный в жизни, но если я скажу, что он моя полная противоположность, то буду недалек от истины. Сильный, уверенный, подготовленный. Всегда спокойный. Он смотрит на мир совсем по-другому.
Парень снова замолчал.
— Его слово чего-то стоит, — сказал он спустя какое-то время, — а моё не стоит ничего. Я врал тебе и маме, наверное, тысячи раз. Да и не только вам. Боялся сказать правду и получить, что полагается. Но лучше я от этого не становился. Вольный подсказал как мне стать лучше и посоветовал начать с правды. Он сказал, что раз уж вы с мамой позволили мне вырасти таким избалованным, то не откажите мне в помощи измениться.
— Конечно, сын, — отец Евгения сразу же согласился со словами этого незнакомого, но очень мудрого человека, — если ты хочешь стать лучше, мы с твоей мамой с радостью тебе поможем.
Евгений закивал, все еще смотря в пол.
— Ты знаешь, что меня собираются отчислять да? Я старался вас обмануть, но не думаю, что у меня получилось.
Его отец ещё ничего не ответил, а Евгению уже стало легче. Он всё рассказал. Теперь, чтобы не случилось, откреститься уже не получится. Его жизнь в любом случае измениться, независимо от того выкинет его отец на улицу или нет.
— Знаю, сын, — сказал мужчина абсолютно спокойно. Куда спокойнее чем ожидал Евгений отчего тот и осмелился посмотреть на отца впервые за весь разговор.
— Поможешь? — с надеждой спросил парень, — Можешь забрать у меня машину, деньги. Все ровно я не сам это заработал. Я с делаю как скажешь, только помоги мне перестать быть тем, кому стыдно, когда его с кем-то сравнивают.
Мужчина позвонил своему секретарю, чтобы тот отменил все его дела на сегодня.
— Рассказывай во всех подробностях насколько все плохо, и мы с тобой вместе что-нибудь придумаем.
Глава 42
— Так ты значит не собираешься больше общаться со своими новыми друзьями? — спросил Виталий Павлович, переставляя фигуру на шахматной доске.
— Я никогда их друзьями не называл. Но суть вы уловили верно, не собираюсь, — ответил Тарас, отвечая на действия своего шахматного визави.
— Мы уже обсуждали это. Тебе не кажется, что ты слишком требователен в этом вопросе? Один прокол — и вот ты уже собираешься перестать с ними общаться. Они же дети, в сравнении с тобой.
— Вы знаете, что я не такой как большинство людей, Виталий Павлович. У меня совсем другие принципы и другая мораль. Для меня слова — это не просто какая-то болтовня, как для них. Мои слова имеют цену, а это значит слова моих друзей должны быть таким же ценными. Их слова не стоят ничего.
— А ты им рассказывал об этом своей принципе?
— И не раз, — Тарас тяжело вздохнул, думая одновременно и о партии, и о его отношениях со знакомыми, — но им все ровно. Мои слова для них так же пусты, как и их собственные.
— А ты не думал попробовать это исправить?
— Я пытался, — невесело ответил Тарас, — но для того чтобы измениться, нужно этого желать. У них этого желания нет.
— А у того паренька, как его, Мрачного Клинка, у него есть? Ты на это намекаешь?
— Не намекаю. Я вам об этом прямо сказал, — Тарас сделал свой ход, — Шах.
— Думаешь у него хватит смелости прийти к родителям и рассказать какой их сын разгильдяй?
— А по-вашему они этого не знают?
Старик на мгновение вернулся в былые года, когда его собственные дети были подростками. Они, конечно, удивляли его временами, но он всегда знал когда те попадали в неприятности.
— Справедливое замечание, — сказал Виталий Павлович, — но мой вопрос по-прежнему остается открытым. Правда думаешь, что у этого избалованного паренька больше шансов исправиться, чем у твоих знакомых в реальности? Знаешь, дети богатых родителей часто испорчены по-настоящему.
— Он знает, что испорчен и хочет поменяться. Хватит ли ему на это сил? — Тарас пожал плечами, — посмотрим, что он скажет в игре.
— А если он тебя обманет?
— Я полагаю мы повторим этот разговор, — сказал Тарас и завершил партию своим ходом.
Его соперник посмотрел на доску. Он понял, что ему, вероятно, конец еще пару ходов назад поэтому не оказался застигнут врасплох своим проигрышем.
— Сегодня я ещё ни разу не выиграл, — произнёс старик без всякой грусти, — ты что ли лучше играть стал или это я на разговоры отвлекаюсь?
— Всего понемногу, — ответил Тарас уже заново расставляя фигуры на доске.
— Вот как? — усмехнулся старик, — так может нам стоит играть молча?
— Можем, — согласился Тарас, выждав достаточно, чтобы его ответ не показался грубым.
— Ну не-ет, — тут же отказался от собственного предложения Виталий Павлович, — если ты и со мной говорить перестанешь, то с кем же ты будешь общаться? С твоими то запросами.
Тарас ничего не сказал. Повернул доску белыми к оппоненту. Была не его очередь начинать партию. Первые несколько ходов прошли в молчании. Они были быстрыми и здесь требовалось думать не так долго, как в дальнейшем.
— Знаешь я тут обдумывал вариант разбавить свои скучные будни способом, который ты предлагал.
Парень заметно оживился, услышав от собеседника слова о попытке вклиниться в игру. Несмотря на обилие родственников в городе, Виталий Павлович был достаточно одиноким человеком. Да у него были дети и внуки, с которыми он старался проводить время, но злоупотреблять их вниманием старик не хотел. В остальное время он был предоставлен самому себе и тогда он не знал, что делать. Тарас это чувствовал. Кому еще взбредет в голову приходить в парк играть в шахматы с незнакомым пареньком с далеко не располагающей к себе внешностью? После смерти жены у старика образовалась дыра в жизни. Детей и внуков ему, с его взглядами на количество допустимого с ними времени, не хватало, чтобы её заполнить. Поэтому Тарас и порекомендовал ему попробовать погрузиться в Дастриус. Так старик и со своими внуками ближе станет и занятие ему будет. Тот не настолько категоричен в вопросах дружбы, как Тарас, да и вряд ли он будет её там искать. Скорее это будет ему развлечением и возможностью постоянно общаться с другими людьми, самых разных возрастов.
— И что решили? Воспользуетесь приглашением своего товарища?