Через четверть часа и я был в небе.
Что у Миллиона Помидоров всегда есть тайна, даже если ее нет, это я хорошо помнил. Это и называется интрига… Но на один вопрос он мне все же уклончиво ответил: у Павла Петровича было заболевание, он сам лучше всех это знал, но скрывал. Он уже не мог вставать, и Миллион Помидоров его обихаживал. Но когда Миллион Помидоров обнаружил его поутру, тот был уже умыт и одет в свежую рубашку. Он так же ровно лежал на спине на своем топчане, скрестив руки на бороде. Рядом лежал молитвенник, заляпанный воском, со слегка обгоревшей молитвой на исход души. Страница была заложена погасшей свечой.
Как свечу, он зажал в руках пустую бутылку «коленвала».
Странным мне это не показалось, но все же…
Богу не все равно!
(Памяти моего крестника РБ Сергея (Даура Зантариа) посвящаю.
Можно считать это эпилогом «Оглашенных», а также всей
четырехтомной «Империи в четырех измерениях».
1960–2011… я довел ее до сегодняшнего дня
и больше в нее не вернусь…
А.Б.)