Все вместе крича бессвязную ерунду, перемешанную даже с грубой речью в адрес бедных, и без того едва держащихся на своих местах, служивших своим хозяевам верой и правдой, стен, члены компании «возле Френтоса и Ультры» одним мощным потоком рванули в сторону разрушенного дома, по пути поднимая в воздух немалые объемы песка, тем закрывая вид на дорогу окружающим людям. Хоть все это и выглядело как бред сумасшедших, Френтосу такой бред нравился, и он уже бежал сносить те стены вместе со своей новой компанией, совсем наплевав на какие-то дела какого-то Ультры, при этом отвлекаясь и от мыслей о делах более важных, конечно связанных с Сокконом. Ультра молчал до тех самых пор, пока Френтос, с помощью своего Синего Пламени, не создал молот Миклиар, в условиях грандиозного разрушения города выглядевшего идеальным инструментом для каждого крупного разрушителя, кому было под силу его хотя бы поднять.
– Мне…нужно решить проблему. Пока можешь…что хочешь. – совсем не шевелясь, говорил спутнику Ультра.
Френтос многозначительно кивнул Ультре, уже особенно издевательски и хитро улыбаясь.
– Я как раз об этом думал. – посмеялся он.
Пока Ультра занимался неизвестными делами в городе, каждый житель которого в обязательном порядке вышел на улицы и приступил к полному уничтожению, в том числе, и собственного имущества, город накрыло будто новой волной разрушений, в которых дома его разбирались уже не по кирпичам, а сразу зданиями целиком. Крутясь волчком между домами, в немалую силу своего окто размахивая огромным и разрушительным молотом, от одного удара с окто сносившим и стены, и потолки, и полы, Френтос один за другим рушил окружающие дома себе почти на голову, что также было для него, и его окто, не страшно. Если бы рядом с ним в тот момент был кто-либо из его братьев, да или просто кто-то из его знакомых, они бы наверняка добавили к этому действу частое в таких случаях описание «Детство кое-где заиграло». Для Френтоса, в прочем, это все равно были бы пустые слова. С самого своего рождения, до момента первого пожара в Кацере, он не признавал свое взросление, и всегда, даже теперь, считал себя всего лишь большим ребенком, но никак не взрослым мужчиной, как есть. Все в точности да наоборот было с его братьями. Таргот всегда был серьезным и зрелым во всех смыслах, и о таких глупостях просто не думал. Соккон наоборот считал себя ребенком, и очень хотел вырасти, чтобы тоже стать умнее и серьезнее, как Таргот. Френтос, будучи всеми называемым «оболтусом» и «раздолбаем», даже не пытался держать себя в узде, и всегда делал то, чего хотел, невзирая на возможные последствия, о которых просто не думал. О последствиях своих действий в Дафаре он не думал и теперь, поскольку уже слишком завелся, и от самого процесса разрушения города, так и от музыки, веселой компании, и общей безумной атмосферы беззаботного праздника, буквально потерял голову.
– Кстати говоря. – с помощью окто заставляя пыль с себя разлететься в стороны и осесть на лицах своих сразу закашлявшихся товарищей, наблюдал за крушением нового дома теперь без несущих стен, Френтос. – Что вы, все-таки, празднуете?
– Как это «что»? – развела руками сопровождавшая Френтоса в той же компании все последнее время женщина с кузнецким молотом в руке. – Ты что, дорогуша, батикурмы поел?
– Я не местный, знаешь ли.
– А про войну будущую слыхал? – громким баритоном продолжала она.
– Да. Всезнайки из Ренбира всем нам обещали страшную смерть.
Женщина про себя посмеялась, вытирая серый, уже разноцветный от грязи, фартук не менее грязной рукой. Вся остальная толпа, только что с ликованием махавшая руками, и весело кричавшая при виде падения дома одного из своих же товарищей, как по команде подошли к Френтосу поближе, и также принялись перебивать друг друга словами, и без того перебиваясь окружающим шумом и музыкой, стараясь получше описать причину своих действий. Старались они настолько активно, что из их слов Френтос разобрал лишь одно.
– У вас точно крыша поехала. – кивнул он им.
– Ну а мы тебе что говорили? Так меня этот дом достал, мочи не было терпеть! – смеялся Кельни, неуверенно чеша макушку, крася рукой светлые мокрые волосы в какую-то жуткую на вид твердеющую на глазах смесь.
– Не может же это происходить просто так.
– А оно и не просто так. – покачал головой умный лицом юноша, тем не менее тоже выпачкавшийся в пыли и песке как последний хряк, и вместе с остальными занимаясь не самыми умными делами. – Местные Хемиры взяли над городом власть, и на ее основе договорились с самим Хемирниром, чтобы в предстоящую войну мы не пострадали.